– А что вы теперь делаете?
– Видите, учитель, рассматриваю, как обтесаны эти камни и изваяны эти барельефы.
Священник улыбнулся той горькой улыбкой, которая только приподнимает один из углов рта.
– И это вас занимает?
– Это для меня рай, – отвечал Гренгуар и, нагнувшись над изваяниями, с восхищенным видом человека, демонстрирующего живых феноменов, продолжал: – Разве вы не находите, например, что изгибы этого барельефа исполнены с чрезвычайным искусством, тщательностью и терпением? Взгляните на эту колонну. Где вы видали капитель, обвитую листьями, более нежными и тоньше изваянными? Вот три фрески Жана Мальевена. Это еще не самое совершенное произведение его великого гения. Тем не менее наивность, мягкость выражения лиц, красота поз и складок одежды и какая-то неизъяснимая прелесть примешиваются даже к самым недостаткам, придают фигурам необыкновенно приятный и изящный, может быть, даже слишком изящный характер. Вы не находите это очень интересным?
– Нет, отчего же? – заметил священник.
– А если бы вы видели внутренность часовни! – продолжал поэт, окончательно разболтавшись. – Всюду изваяния! Густо, как капустный кочан! Особенно хоры выдержаны в таком строго религиозном и оригинальном стиле, какого мне нигде не приходилось видеть!
Клод прервал его:
– Стало быть, вы счастливы?
Гренгуар отвечал с увлечением:
– Честное слово, да! Сначала я любил женщин, потом животных. Теперь я люблю камни. Они не менее интересны, чем женщины и звери, но далеко не так коварны.
Священник поднес руку ко лбу. Это был его привычный жест.
– Правда?
– Убедитесь сами, какое это удовольствие!
Он взял священника за руку и повел его под свод башенок, откуда начиналась лестница Фор л’Эвека.
– Вот лестница! Каждый раз, как я вижу ее, я бываю счастлив. Это одно из самых простых и вместе с тем редких сооружений Парижа. Все ступеньки скошены книзу. Ее красота и простота заключаются в красоте именно этих ступеней, имеющих в ширину около фута, они сплетаются, набегают одна на другую, вделаны одна в другую, как бы впиваются друг в друга, твердо и вместе с тем изящно.
– И вы ничего не желаете?
– Ничего.
– И ни о чем не жалеете?
– У меня нет ни желаний, ни сожалений. Я наладил свою жизнь.