— А… мужика к себе когда впервые подпустила? Здесь чистотой и не пахнет… С кем кувыркалась? Отвечай.
— А что племянник не поделился? Не рассказал?
Она вдруг у изголовья оказалась и глазами своими мерзкими меня к кровати пригвоздила, так, что дыхание перехватило и показалось, что взглядом этим сейчас душу мою вытащит.
— Говори, кто тебя невинности лишил. Не то дух из тебя вышибу.
— Второй твой племянник… Ниян.
— Аспид? — удушье прекратилось, и глаза ведьмы теперь шарили по моему лицу и по телу. — И ни одного ожога… Что ж ты такое?
Ее пальцы грудь мою ощупали и низ живота.
— Когда брал тебя в последний раз?
— Недавно. Не считала. Я говорила царю вашему, что другому принадлежу. Пусть отпустит меня.
Ведьма во весь рост встала и усмехнулась кровавым ртом, глаза загорелись.
— Нееет… он теперь тебя совсем не отпустит. Тыыыы — это то, что надо Вию. Знать бы еще, как семя туда драконье попало да проросло, а ты жива до сих пор. Не иначе как чудо чудесное. Только Григорина в чудеса не верит. Только в колдовство и морок.
— Что проросло? Ты по-русски говорить можешь? Что за язык у вас здесь деревенский?
— Тяжелая ты. К зиме родишь Дракона-Наследника.
— Чтоо?
А она уже юбку одернула, руки с кувшина водой полила.
— Какого наследника? Ты что несешь, старая?
— Под мужчиной была? Была. А от этого дети появляются. Состриги мне свои волосы и ногти, и в чашу положи.
— Еще чего? Зачем?
— Кто много знает — мало живет. Не спрашивай, и шкуру свою сбережешь. Здесь за одно лишнее слово сгореть живьем можно. На. Стриги.
Протянула мне ножницы. Я срезала несколько прядей и ногти в блюдце.