Небольшая кают-компания была обставлена старинной мебелью темного дерева. На полу мягкий вишнево-синий ковер. Между двумя круглыми иллюминаторами буфет, у стены диван, обитый синим бархатом. Посередине круглый обеденный стол под белой скатертью, тарелки, приборы, хрустальные бокалы, свечи в бронзовых подсвечниках, китайская фарфоровая ваза со свежими чайными розами.
У двери стояли двое слуг в такой же белоснежной униформе, как Чан. Худой длинный мужчина неопределенного возраста, беловолосый краснолицый альбинос, с салфеткой, перекинутой через руку, и крупный, болезненно полный чернокожий мальчик не старше шестнадцати. Слуги низко поклонились, и Соня заметила на гладко обритом шоколадном темени мальчика аккуратный крестообразный шрам. Ромбовидный участок кожи вокруг шрама ритмично пульсировал, как младенческий родничок.
У стола стояли трое мужчин. Двое в морской форме, один в джинсах и толстом бежевом свитере с высоким воротом.
– Добро пожаловать в нашу маленькую дружную семью, – сказал Хот. – Знакомьтесь, господа. Это Софи.
Все трое улыбнулись и слегка поклонились.
– Софи, позвольте представить вам нашего капитана. Господин Уильям Роуд.
Капитан был пожилой, краснолицый, с зелеными глазами и круглой рыжеватой бородкой. Он пожал Соне руку, подмигнул, улыбнулся и сказал по-английски странно высоким, почти женским голосом:
– Моя дорогая леди, для вас я просто Уилли. Рад видеть вас на нашем скромном судне. Как поживаете?
Опять этот едва уловимый запах тухлой рыбы изо рта, как у Фрица Радела, как у Хота.
Второй, в форме, был штурман, испанец Антонио Родригес, лет сорока, худой, узкоплечий, с широким костистым лицом. Кожа туго обтягивала скулы и сухо блестела, словно покрытая слоем лака. Остатки каштановых волос зачесаны наискосок, поверх лысины. Карие выпуклые глаза бессмысленно уставились на Соню из-под пышных женских ресниц. Тонкие бледные губы растянулись, как резиновые, в плоской улыбке. Рукопожатие было слабым и влажным. Он произнес длинный замысловатый комплимент, мешая английские слова с испанскими, что-то о женской красоте, которая, как путеводная звезда, освещает путь одинокому кораблю в ненастной океанской ночи.
Тот же запах. Соня отвернулась и подумала, что не сумеет ни кусочка съесть за этим столом.
Третий, в свитере, был судовой врач, американец Макс Олдридж. Невысокий, коренастый, обритый наголо, с молодым загорелым лицом и яркими голубыми глазами. Он близоруко щурился и показался Соне чуть живее и натуральней остальных.
– Рад познакомиться. Как вы себя чувствуете?
После крепкого рукопожатия он не отпустил Сонину руку, а зачем-то стал считать пульс, приложив пальцы к запястью.
– Благодарю вас, я в порядке, – сказала Соня.
– Да, я вижу. Восемьдесят ударов в минуту. Совсем неплохо.
В комнате был всего один стул. Его занял Хот. Остальные стояли. Соня оказалась между капитаном и доктором. Чан и чернокожий мальчик внесли закуски. Зеленый салат, ветчина, несколько сортов колбасы, паштеты, рыба.
Хот взял у черного мальчика бутылку, разлил белое вино по бокалам.
– Ваше здоровье, господа.
Все как по команде чокнулись и выпили. Соня только сделала вид, что глотнула.
ebooksa