– Ибо что пригодно для аравийских пастухов, то не всегда подходит жителям Сарагосы.
Он отпил еще вина и жестом предложил Рую Диасу последовать его примеру.
– Так или иначе, – договорил он, утирая губы, – моя сестра – человек особенный. Она очень любознательна, живо интересуется окружающим ее миром, знает религию и историю, ведет споры с учеными мудрецами и философами… А сегодня она заявила мне, что непременно примет участие в этом застолье. Сказала, что хочет своими глазами увидеть чужестранца, о котором идет столько разговоров.
Оба взглянули на женщину, о которой шла речь, а Рашида, заметив это, стыдливо потупилась. И не поднимала глаз, пока тетушка, наклонившись, не прошептала несколько слов ей на ухо. И Руй Диас заметил, как губы ее дрогнули в улыбке.
– Удивительно, что глаза у нее такого цвета.
– Ничего удивительного, – с довольным видом рассмеялся эмир. – Моя мать была христианкой… Как и ты. Не знал?
– Нет, сеньор. Не знал.
– А Рашида очень похожа на нее. Я пошел в отца, да будет милостив к нему Аллах… – Мавр весело хлопнул себя по бедру. – Только я, разумеется, красивей.
– Сочувствую вашей недавней утрате, сеньор…
Мавр пожал плечами, обтянутыми тонким шелком.
– Мы живем по законам, предписанным Всевышним, и один из этих законов гласит, что всякая жизнь оканчивается смертью, – сказал он просто. – И нам не дано изменить это.
– Эмир Муктадир был великий человек, да обретет он по воле Пророка вечное блаженство.
– Не сомневаюсь, что уже обрел. – Мутаман в раздумье вздернул бровь. – Однако здесь, на этом свете, он разделил государство, которое некогда с таким трудом объединил, между мной и моим братом и тем самым создал множество трудностей. Забавно, что так же поступил и ваш Фердинанд Первый, посеяв лютую вражду между сыновьями.
Он оглянулся по сторонам, явно желая показать, что разговор стал тяготить его. Посмотрел на своих гостей:
– В конце концов, не так уж велика разница между нами… А? Как ты считаешь?
– Мне тоже так кажется.
– Я смотрю, ты тоже берешь еду только правой рукой, отставив левую, которая нечиста. – Он взглянул на гостя пронизывающе. – Ты поступаешь так по обычаю или из вежливости?
– Из вежливости.
– Я так и думал. Выходит, тебе знакомы наши правила, хоть ты и не выставляешь это напоказ. И вообще, ты бородатый, смуглый, пусть не от природы, а от загара… и меч у тебя не залеживается в ножнах… Ты, право, легко сошел бы за одного из наших…
– А вы – за нашего.