– А почему нет? – пожал плечами бородач. – В истории и не такое прокатывало. А тут Машина все рассчитала – и еще не было случая, чтобы она ошиблась. Подвести могут люди – наши эмиссары. Но сегодня, похоже, сработано более-менее чисто. В самом начале немного накосячили, позволив карете проехать лишние полсотни метров, из-за этого нарвались на неучтенный фактор – того бедолагу в одном сапоге – но вовремя сориентировались и проблему закрыли.
– Изящная формулировка для убийства, – хмыкнул я, краем глаза покосившись на Полину и ожидая от нее реакции, но девушка оставалась невозмутима.
– Сколько раз вам повторять, Игорь: нельзя убить того, кто уже двести лет как мертв, – укоризненно покачал головой Эф Эф. – Наш эмиссар и погибший смельчак принадлежат разным потокам времени, случившееся между ними – не вопрос уголовного кодекса!
– А если бы вышло наоборот? – запальчиво спросил я. – Если бы тот чувак заколол Горислава? Как бы вы это назвали?
– Трагическим стечением обстоятельств. Возможно – халатностью. Ну и, скорее всего – провалом миссии.
– Ясно, – кивнул я. – А мальчик в окне, свидетель – он остался в живых лишь потому, что Машина не сочла его угрозой?
– А что с ним было делать? – развел руками Федор Федорович. – Эмиссары о нем не знали, технической возможности сориентировать их у нас нет…
– Ну, долго ли направить нового засланца? – невесело усмехнулся я. – Пока бы Виктор распинался перед сенатором, закрыли бы и эту проблему…
– Может, еще и направим, – без особых эмоций пожал плечами мой собеседник. Вот черт! И кто меня за язык тянул? – Разумеется, не в тот день, когда там были Горислав и Виктор. Два Столпа из разного времени ни в коем случае не должны встречаться в одной, чужой для них обоих точке потока, ибо это таит угрозу самого страшного, что только может случиться в нашей практике – Глобального Парадокса. И не только встречаться не должны, но и напрямую влиять друг на друга. Поэтому, например, если бы, упаси Хронос, его благородие Левый Сапог вывел из игры Виктора, нельзя было бы просто отправиться в предыдущий день и ликвидировать виновного – все тот же риск Глобального Парадокса. А вот свидетеля, напрямую на ход миссии повлиять не успевшего, убрать можно – теоретически. Как заранее, так и потом – пока он не успел никому разболтать, что нападение на карету было постановкой. Но и здесь требуется скрупулезный учет последствий, и главное – целесообразность. Пока же Машина считает, что угрозы нет.
– Ясно, – повторил я, хотя и не до конца понял эту фишку с парадоксом. – Так что, выходит, миссия Горислава с Виктором завершена?
– По сути, да, – подтвердил Эф Эф.
– Ну и где же тогда Скачок? Или он уже был, а я не заметил?
– Пока нет. Скачок происходит в момент, когда эмиссары покидают чужой поток времени. А Горислав с Виктором еще в 1798-м.
– И чего же они ждут?
– Это мы ждем. А они, очевидно, направляются к точке выхода. Не возвращаться же им в наше время где попало – посреди толпы, прямиком в изменившую за века русло реку или под опускающий груз строительный кран – был у нас однажды и такой прискорбный случай… Поэтому существуют специально подобранные безопасные места – как правило, одно основное и несколько резервных. Прежде чем активировать гранату, эмиссары должны туда прибыть.
– Гранату? – выхватил я из речи собеседника очередную странность. – Они там за собой все взорвать должны, что ли, при отходе?
– В каком-то смысле – да, взорвать, – неожиданно подтвердил мою полушутливую догадку Федор Федорович. – Понимаете, Игорь… Поток времени – субстанция на редкость инертная. Перемен он не любит. Иначе при малейшем вмешательстве последствия нарастали бы, как снежный ком – и после Скачка мы вообще ничего не узнавали бы вокруг себя. Но к счастью – или к сожалению – это не так. По умолчанию происходит ровно наоборот – все, даже кажущиеся неизбежными искажения с ходом времени максимально сглаживаются, а то и вовсе нивелируются. Такой вот встроенный механизм самозащиты. Чтобы преодолеть его сопротивление и закрепить нужные нам правки, густой поток следует, так сказать, «разжижить». Для этого и существуют гранаты – выглядят они как небольшие склянки с безобидным раствором. Завершив миссию, эмиссар такой пузырек разбивает, выборочно открывая путь переменам. Там есть свои нюансы, но в целом – так.
– А откуда эти гранаты берутся? – спросил я, в общем-то уже зная ответ.
– Из Машины, разумеется, – предсказуемо сообщил бородач. – Еще вопросы?
– Сколько угодно! Как, к примеру…