Полнолуние

— Это мы, — жизнерадостно подтвердил оперативник, в свою очередь стискивая ладонь участкового. — Что, Григорич, вечерний моцион, свежим воздухом дышишь? Нам, кстати, в твою сторону надобно. Будем узника из казематов выпускать.

— Не он, значит. — В голосе участкового прозвучало явное сожаление.

— А что, так хотелось пацана упрятать? — усмехнулся оперативник.

— Вот еще, — укоризненно взглянул на него Колычев, — но преступника-то найти надобно. Это ж всяко кто-то из местных окажется. Так почему бы не он?

— Но все же это не он. — Обходя стоящего перед ним участкового, Илья сошел с тропинки и сделал несколько шагов по рыхлому, не так давно выпавшему снегу. К счастью, укрывшая землю снежная пелена была еще совсем неглубокой, она не доставала даже до щиколоток и ногам Лунина, обутым в высокие походные ботинки, ничем не угрожала.

— Так пойдемте, — поспешил за Ильей Колычев, — если уж точно невиновный, можно и выпустить, хотя, как по мне, мог бы еще посидеть малость.

— Григорич, а ты кровожадный, с виду и не скажешь, — хохотнул Зубарев. — Чую, есть у тебя на Борискина зуб, признавайся.

— Нет у меня никаких зубов, — не сбавляя шага, оглянулся участковый, — уж три года как челюсть вставная. Я думаю, если пацана подержать да слушок пустить, что преступника изловили, то, глядишь, он, настоящий-то, малость расслабится да и проявит себя как-нибудь.

— Ага, окровавленные труселя на балконе вывесит, — еще больше развеселился Вадим. — Сомневаюсь я что-то в твоей идее, Григорич, да и господин следователь не согласится. Он у нас знаешь какой принципиальный? Чуть что не так, сразу кулаком в морду. А ты глянь, у него кулачки-то какие вымахали.

Колычев вновь оглянулся. Остановившись, он несколько мгновений вглядывался в лицо оперативника, затем едва заметно усмехнулся.

— Иногда кулак в морду — это самое полезное и, бывает, особливо, ежели человек ничего другого понимать не хочет.

— Зато ты у нас, смотрю, не в меру понятливый, — насупился Зубарев и махнул рукой в сторону уходящего от них все дальше Лунина. — Пошли, умник, господин следователь ждать не любит.

До опорного пункта оставалось пройти всего метров двести, когда в кармане куртки участкового отчаянно затрезвонил телефон. Бросив короткое: «Да!», Колычев внимательно выслушал звонившего, после чего решительным тоном приказал: «Жди. Сейчас будем» — и бросился догонять ушедшего вперед Лунина.

— Подождите! Илья Олегович! Подождите!

— Что-то случилось? — Остановившись, Илья дождался бегущего к нему неровной трусцой участкового.

— Случилось, — шумно выдохнул Колычев, выпуская изо рта белую струю пара, — а может, и нет. Не знаю точно.

— Угу, — причмокнул губами Лунин. — А так, чтобы я понял?

— Это можно, — кивнул Петр Григорьевич. — Есть у меня человечек один, можно сказать, сотрудничает со мной на добровольных началах.

— Да у тебя, небось, тут немерено таких, — прокомментировал успевший присоединиться к ним Зубарев, — полдеревни вертухаев.

— Еще имеются, — согласился Колычев, — но этот самый толковый. Очень старичок дельный, лишнего на людей никогда говорить не будет, но если что скажет, то, считай, всегда в десятку попадает.