— Так, а я туда просто не влезу, — развел руками Лунин.
Рокси согласно тявкнула.
— Черт с тобой, — нехотя согласился оперативник. — Где ты, Григорич, такую колымагу нарыл? Из района подкинули?
— Подкинут они, — завел двигатель участковый, — мне, по их мнению, служебная машина не полагается. А это моя, личная. Пару лет назад Кноль в колонию новые «патриоты» закупил, а старые автомобили почти все списал. Вот одну машину они мне и продали по остаточной стоимости. Видите, со всех сторон птицами обвешана? Это, между прочим, тоже Кноль придумал. Он, как сюда на службу заступил, так сразу и решил, что у колонии должна своя эмблема быть. Навроде как у воинских частей, у них, кажись, есть такое.
Четверть часа спустя группа из шести человек и жавшейся к ногам Лунина Рокси, собралась в тесный круг неподалеку от гаражей, вытянувшихся в два ряда в нескольких десятках метров от ближайшего дома. Свет одинокого фонаря бледно-желтым конусом освещал небольшое, окруженное стремительно сгущающимися сумерками пространство у въезда на территорию гаражных боксов.
— Шестнадцатый бокс, — громким шепотом объяснял невысокий пожилой мужчина с крупным носом, красневшим на морозе, постепенно к вечеру начавшем набирать силу, и обветренными, потрескавшимися в кровь губами, — уже минут сорок, как он там сидит. Я два раза мимо прошел — тишина, ничего не слыхать. Но там он, точно, никуда деться не мог.
— И что делать будем, ждать, когда он выйдет? Околеем ведь. — Накинув на голову капюшон, Макаров зябко поежился и с надеждой взглянул на Зубарева.
— Сколько мы его тут прождем? — поддержал лейтенанта Вадим. — Если он через час только выйдет, мы не то что задерживать, мы «мама» сказать не сможем.
— Хорошо, — согласился Лунин, — ждать не будем. Только надо так сделать, чтобы он нам сам дверь открыл.
— В домах проще, там хоть соседей за спичками послать можно, — вздохнул Макаров, тщетно пытавшийся найти подходящее случаю решение.
— Чего тут думать? — отмахнулся Зубарев. — Где общий рубильник? Сейчас свет везде вырубим, он сам и покажется. Григорич, бери своего агента и обесточивай это дело, а как я шумну, так сразу включай обратно.
— Что ж это получается, — возмутился красноносый, — мы самое интересное все пропустим? Ни разу не видел, как маньяков задерживают, — доверительно просипел он Лунину на ухо, — дюже интересно.
— Ничего, папаша, мы тебе потом видеозапись продемонстрируем. — Обняв старика за плечи, Вадим решительно подтолкнул его к участковому. — Валите отсюда, целее будете.
— Мы-то будем, не сомневайтесь, — Колычев вдруг ухватил оперативника за рукав куртки, — а вот ты, милый, побереги себя, а то, не дай бог, тебе опять кулаком по лицу съездят.
— Иди, не нервируй, — безуспешно попытался отпихнуть его от себя Зубарев, — у меня особо не намашешься.
— Так ведь это смотря кто махать будет, — не ослаблял хватку участковый. В голосе его вдруг промелькнули виноватые интонации. — Я ж позабыл вам сказать совсем, Антоша, он у нас раньше чуть ли не чемпионом по области был, так что людей на раз с ног валит, а на два лампочку в голове погасить может.
— Прошу прощения, — не утерпел вслушивающийся в их разговор Лунин, — фамилия у этого Антоши, случаем, не Беляев?
— Он самый, — подтвердил Колычев, разжимая наконец пальцы.
— Что, твой знакомый? — Разминаясь, Вадим повел плечами сперва в одну сторону, затем в другую.
— Почти, — кивнул Илья, — местный тренер по рукопашному бою. Олег Кноль у него тренируется.