Стеклянные тела

На конверте наверняка полно отпечатков пальцев почтовых работников, а вот содержимое конверта могло оказаться чистым от отпечатков и ДНК, как и в других случаях. Прежде чем изучить предметы, техникам предстояло сфотографировать их, а потом отослать Гулльбергу. Полицейские Сконе и Стокгольма собирались разделить расследование между собой; Гулльберг и Биллинг сейчас как раз договаривались об этом, и это означало, что работы Хуртигу прибавится.

Его интуитивная догадка о том, что убийства и самоубийства связаны между собой, похоже, оказалась верной.

Жанетт Чильберг сказала как-то, что в своей работе она – холист. Человек, который видит, что целое больше суммы отдельных частей. Видит контекст.

Голод общается посредством кассет и бандеролей. В обоих случаях – аналогичные бандероли с сообщением о смерти. Это какая-то игра, подумал Хуртиг.

Жилище Хольгера Сандстрёма по Трёнвиксвэген в Брумме оказалось созданным по специальному проекту зданием из серого бетона.

В большинстве других случаев такой дом выглядел бы роскошным, но здесь он был лишь одним из многих – возможно, в этом районе был самый высокий в Брумме средний доход. Тот факт, что процент голосующих за социал-демократов здесь был низок, объяснялся тем же.

Хуртиг припарковался и вылез из машины. Густая живая изгородь закрывала дом с улицы, и Хуртиг вошел в калитку.

Жалюзи опущены, сад неухожен. Участок выглядел заброшенным. Хуртиг прошел к дому и позвонил. «Хольгер и Марит Сандстрём», значилось на латунной табличке на двери. Никто не открыл; Хуртиг спустился по ступенькам и пошел по выложенной камнем дорожке вокруг виллы.

Позади дома располагалась лоджия. В глубине виднелась комната с большим панорамным окном; Хуртиг заглянул.

Ничего. Только пустая комната. Хуртиг подошел к двери лоджии и тронул ручку.

Открыто.

Никаких поводов для тревоги, и Хуртиг поколебался – заходить или нет? Если дом опустел, то, наверное, неудивительно, что дверь не заперта. Хуртиг вошел в комнату, снял у двери ботинки, чтобы не наследить, и двинулся в глубину дома.

Большая прихожая. Пустая, как и гостиная.

Хуртиг дернулся, когда в прихожей гулко раздался телефонный звонок.

Черт, подумал он, остановился и достал телефон.

– Привет, это я! Что делаешь? – У Исаака был радостный голос.

– Работаю. – Хуртиг направился дальше, на кухню. Какой контраст, подумал он.

– Тогда я коротко… Хочу пригласить тебя сегодня вечером на ужин. Думаю, пора показать тебе мое ателье, к тому же я только что закончил одну свою работу. Хочу, чтобы ты увидел ее первым.

Они договорились встретиться в ателье Исаака в промышленном районе Вестерберга и закончили разговор.

У стены были составлены несколько коробок для переезда. Еще один признак того, что Хольгер намерен избавиться от дома. Остался только кухонный стол, на котором лежало множество бумаг и куча фотоальбомов.