Я с силой опускаю топор снова, на этот раз – лезвием.
Несколько секунд ничего не происходит. Глаза все еще широко открыты.
И вдруг кровь бурным потоком начинает хлестать из его головы, он заваливается вперед и остается лежать на животе.
Глядя на своего безжизненного отца, я впервые в жизни испытываю спокойствие.
Я больше не боюсь.
Рот открыт, и это странно – я точно помню, что буквально только что он был закрыт. Полагаю, он открылся из-за спазма или какого-нибудь импульса.
– Папа? – говорю я и склоняюсь над ним. Мне кажется, булькнуло где-то в глотке – звук похож на тот, с которым волны ударяют в корпус деревянной лодки.
– Папа?
Ничего. Мой отец мертв, и я встаю.
Вдруг в дверь стучат, и я отступаю в глубину квартиры.
Я боюсь, что у меня случится приступ; этого нельзя допустить. Если я упаду, тот человек за дверью наверняка услышит звук падения.
Дверная ручка дергается, потом снова стук в дверь, а за ним – знакомый голос: «Хольгер… Ты там?» – после чего пару секунд тихо, и затем звякает в щели для писем.
Три пальца с покрытыми красным лаком ногтями исчезают из металлической щели.
– Хольгер? – повторяет голос, и я отступаю на два шага.
Вскоре я слышу, как спускаются вниз по ступенькам.
Я торопливо иду в ванную, умываюсь и рассматриваю свое лицо в зеркале над раковиной.
Я сейчас похож на дьявола, и мне нравится то, что я вижу. Я наконец опустился на максимально возможную глубину.
Я в самой преисподней.
Хуртиг
ebooksa