Я спрятала улыбку.
– Ты открываешься с новой стороны.
– С новой стороны, капитан?
– Становишься внимательней к людям. Замечаешь, что человек в отчаянии, и стараешься помочь.
Ее лицо стало жестче.
– Я знаю, что такое – быть запертой не в том теле. Меня, машину убийства, после вступления в Дом Возврата переделали в скорую помощь. Удаленные орудия зудели, как ампутированные конечности.
– Но теперь-то тебе кое-что вернули.
– И я чувствую себя больше похожей на себя прежнюю.
– Потому ты ей и помогла?
«Злая Собака» улыбнулась:
– Ты сама говорила: каждый заслуживает второго шанса. Разве не для этого мы прошли через все, что прошли?
Я смотрела на холодные немигающие звезды и думала о том, что мы потеряли и обрели со времен, когда стали летать вместе. Джордж и Альва. Престон Мендерес. Те два агента: Чайлд и Петрушка, Джонни Шульц с «Адалвольфом». Люси и Рили Эддисон. И даже Она Судак. Все они искали способа отбросить свое прошлое и быть чем-то большим, чем простая сумма своих поступков.
– Наверное, ты права.
– Потому я и предложила ей помощь.
Я вернула на голову поношенную бейсболку и поправила ободок.
– Ты добрая девочка.
Здесь, на самом краю обжитого человечеством космоса, зажатые с двух сторон между мифическими чудовищами и несокрушимыми военными машинами чужаков, между олицетворенными силами хаоса и порядка, мы могли полагаться только друг на друга. И я радовалась дружбе «Злой Собаки». При всем ее ехидстве и смертоносности она никогда не бывала преднамеренно жестока. Похоже, у нее пообтесались углы, и она с каждым днем становилась все более человечной (если использовать эгоцентричное определение нашего разума).
Сейчас я гордилась ею, как никогда раньше.
– Капитан?
– Да, корабль?