Я переглянулась с молчаливо следившей за нашим разговором «Собакой».
– Извините, – сказала я. – Совершенно не понимаю, о чем речь. Что за решение?
Оконкво одернула подол, расправила мундир и, сжав ладонь к ладони, приложила к губам кончики пальцев.
– Я на самом деле не женщина.
– Так… – нахмурилась я.
Она опустила глаза на свое тело.
– В смысле, физически – женщина. Родилась женщиной. Но я себя так не воспринимаю. Я не такая.
– Вы трансгендер?
– Да.
Я с облегчением расхохоталась:
– Всего-то?
Мне уже приходилось служить с трансами, и никогда это не составляло проблемы, тем более у Внешних, где каждый волен быть кем ему хочется, лишь бы это не мешало другим.
– Вы не понимаете, – заговорила Оконкво. – Все не так просто. – Она вновь неодобрительно оглядела себя. – Я собиралась на операцию по смене пола. Уведомила флот, поговорила с коллегами и начальством, и «Мантикора» согласилась произвести процедуры. Но…
– Но атака флота лишила вас этой возможности?
Ее лицо замкнулось, скрывая эмоции, и я вдруг горячо пожалела ее.
– Да, – сказала она. – И теперь я чувствую себя обманутой. Моя жизнь должна была перемениться, я должна была стать такой, какой вижу себя изнутри, – а теперь этот шанс упущен. Я умру такой.
Она закрыла глаза. Мне захотелось коснуться ее руки, но она сидела слишком далеко – не дотянуться.
– Как жаль, – выдавила я, не зная, что еще сказать.
У Внешних смена пола была так же легка и обычна, как омоложение или перемена цвета волос. В Конгломерате, может быть, к этому относились не так просто, но технологией они располагали. Современная медицина умеет перепрограммировать клетки и лепить тело по-новому. Будь у нас время, «Злая Собака» могла бы вырастить мне новое глазное яблоко с оптическим нервом – хотя для воссоединения нервных волокон потребовался бы хирург поискуснее Престона. До последнего времени мы принимали такую технику как должное. Только теперь, глядя на страдающую по упущенному шансу Оконкво, я задумалась о множестве людей, также лишившихся необходимой им терапии. Самые отсталые планеты могли вообще остаться без передовой медицины, ведь к ним больше не заглянут торговые суда. Все будут обходиться тем, что в состоянии напечатать у себя, и теми примитивными навыками первой помощи, какие были у местных. А сердечники, недоношенные младенцы, раковые больные – все они брошены на произвол судьбы. Как жестоко – лишить их помощи современной науки именно тогда, когда она им нужнее всего.
Оконкво вымученно улыбнулась.
ebooksa