Inferente. История одного письма

— Твоего прошлого… — глухо повторила я.

— Но почему это вдруг так сильно волнует тебя? Когда ты просто видела, как её коротит, молчала. Верила, что это пройдёт. Но теперь истеришь, хотя мы далеко от цивилизации, и никто не узнает, что я пересадила ей мозг!

— Чей он? — твёрдо спросила я.

— Луны. Это сложно… Она не была человеком, и тут нет ничего плохого… — попыталась объяснить девушка, но столкнулась с моим тревожным взглядом. — Почему ты так на меня смотришь?

Я посмотрела в пол и судорожно вдохнула. Перед глазами снова и снова всплывали жёлтые мертвецкие глаза, а шея фантомно сдавливалась железными пальцами. В комнате резко стало на удивление мало воздуха.

— Бри, не молчи! — возвращала меня в реальность Флейм. — На тебе лица нет. Что случилось? Бри! Ты в порядке?

Я наконец подняла на неё взгляд, в котором застыли ожившие воспоминания и покачала головой. Я попыталась выйти, но подруга остановила меня.

— Скажи, что случилось.

— Я не могу, — отказала я, часто замахав головой. — Нет. Если я не выйду сейчас, то, честное слово, сорвусь, а я не хочу этого.

— Бри, говори, как есть! Нет смысла оттягивать! Что случилось? Почему ты так себя ведёшь?

— Почему?! — переспросила я. — Да потому, что с тех пор, как я услышала этот запах, меня не покидают два жёлтых глаза другого существа, сковывающие ужасом! Потому, что нелегальная пересадка органов поставила меня на порог смерти! Она лишила меня привычной жизни и заставила бежать. Она забрала у меня всё, что я любила, на долгие четыре года без единой гарантии, что мне будет, к чему возвращаться! А теперь, когда всё, кажется, наладилось, я узнаю, что моя лучшая подруга занимается этим же! — в сердцах воскликнула я, и из глаз брызнули слёзы. — И плод её рук чуть снова не навредил одному из самых мне дорогих людей.

— Бри… — удивлённо выдохнула Флейм, осаживаясь на кровать.

— Это стало причиной того, что я пошла в ГПУ и оставила прошлое позади. Вместе со всеми, кем я дорожила на тот момент, — призналась я, чувствуя, как слёзы проливаются на щеки солёным дождём.

— Как это произошло? — осторожно спросила она.

Посмотрев на подругу, я вздохнула и присела на кровать рядом с ней. Смысла скрывать что–либо уже давно не было, и я решила, что время пришло.

Время рассказать ей, почему я ушла с «Рассветного Путника».

Я шла мимо складов на пристани после заключения очередного договора на перевозку. Был поздний вечер, но у Корсака дел по горло, так что шла одна. День был непростым, но я тешила себя мыслями о назначенной завтра встрече с Дрейком, когда дорогу мне преградил человек. Если это можно было назвать таковым…

Движения существа были резкими и нескладными, словно оно могло в любой момент упасть и рассыпаться на детали. Но оно шло. В темноте я не сразу заметила, что большую часть тела заменили механическими частями, а в открытой черепной коробке пульсировал мозг. Так, словно над ним проводили какую–то операцию, но прервались на половине.

Я отпрянула, и этим привлекла внимание существа. Оно стало внимательно всматриваться в меня своими механическими глазами, которые светились жёлтым и сковывали ужасом. И тогда я поняла, что знаю этого человека. К тому же, не один год.

Старик МакКензи, который работал в мастерской неподалёку. Всегда приветливый и простой, он за всю жизнь и мухи не обидел. Раньше работал на аэродроме и помогал мне уговаривать лётчиков давать мне уроки пилотирования. А год назад прилетел в этот город на нашем корабле.