И умер на прошлой неделе.
В нос ударил запах начавшегося гниения. Ощущения были такие, словно смотришь в глаза самой смерти. И она поторопилась прийти следом — старик дёрнулся, будто его переклинило, и сдавил моё горло жесткой хваткой механических пальцев. Воздуха стало резко не хватать, но как я ни силилась, не могла ослабить давление.
— МакКензи… Бога ради…. Отпусти… — хрипло попросила я, сама не зная, на что надеюсь.
Всё происходило будто в замедленной съёмке.
Лёгкие жгло, а руки стремительно теряли силу. Жидкость из открытой головы МакКензи потекла по лицу большой каплей и приземлилась на брусчатку.
Внезапно в его взгляде что–то переменилось. Когда я уже была готова отключиться, он отпустил. Пошатнувшись, я еле устояла на ногах и отступила на пару шагов. Я рьяно откашливалась и пыталась набрать в лёгкие побольше воздуха, пока существо с ужасом уставилось на свои руки. Потом оно ухватилось ими за голову, и, ощутив оголённый мозг, посмотрело на меня безумными от страха глазами.
Кажется, в тот момент сознание старика хоть немного прорезалось сквозь корку механического безумия, и он понял, что с ним сделали. Мне стало невероятно жаль этого добряка, но я понимала, что уже ничего не могу сделать. Будто сквозь толщу воды я услышала неразборчивые булькающие звуки. Разнился только тон — напуганный, жалобный и сожалеющий.
Он смотрел на меня с мольбой о помощи, которую я не могла ему оказать. На глаза незаметно навернулись слёзы.
Онемев от ужаса и его пронзительного механического взгляда, я не могла сдвинуться с места. А потом сознание в его глазах начало тухнуть, и мне показалось, что ещё секунду–другую — и он вновь атакует.
В тот же миг рядом раздались чьи–то голоса и шаги.
— Он не мог далеко уйти!
— Я его вижу!
«Контрабандисты» — поняла я. Делать из людей механоидов было запрещено законом. Такие существа быстро умирали, а те, кто протягивал чуть дольше, теряли рассудок и становились неконтролируемыми. Но всё же находились безумцы, готовые платить за то, чтобы «воскресить» своих умерших. Говорят, всему виной минутный проблеск сознания, прежде чем мозг закоротит. Из–за этого люди думали, что есть надежда. Вот только понимание, что новое существо — уже давно не их близкий человек, приходило слишком поздно. Например, в тот момент, когда они сами оказывались на грани мира живых…
Прежде, чем я успела сдвинуться с места, меня заметили. И что было самым худшим — узнали.
— Так–так–так, а кто это тут у нас? Неужто, сама Небесная Лисица пожаловала? — ехидно заметил мужчина. Адам Толкер, владелец местной забегаловки «На кону», где заключалось большинство сделок. О том, что он — не законопослушный гражданин, уже и так все знали. Но даже самые смелые из них не предполагали, что он занимается торговлей органами и экспериментами с людьми.
У меня внутри всё похолодело. Я очнулась и побежала прочь раньше, чем в воздухе раздалось «взять её!».
Сердце колотилось как безумное, пока я уходила всё дальше и дальше. В голове стучало лишь одно: «Беги! Беги! Беги!»
И я неукоснительно следовала этой инструкции. Забежав за угол, я оглянулась и скрылась от преследования воистину только чудом. Впрочем, другие именуют это незакрытым канализационным люком, в который я свалилась и неслабо приложилась коленями.
Мне хотелось кричать от тока, который прошиб нервные окончания в ногах и сигналил мозгу о помощи. Но я заткнула это желание подальше в глотку и отползла от зияющей дыры — так, чтобы даже посветив сюда фонарём, меня не нашли.
Из–за влаги и затхлости дышать тут было непросто, а тем более после быстрого бега. Лёгкие горели, но я делала скупые вдохи сквозь шарф, боясь, что трубы разнесут эхо от моего дыхания.
ebooksa