Inferente. История одного письма

22
18
20
22
24
26
28
30

Это всё сопровождалось обилием подколов, шуток и вздохов отчаянья от прощания с деньгами, пусть и нарисованными.

Засидевшись до поздней ночи, мы решили чаще устраивать такие собрания.

Днём я периодически летала на разведку, чтобы заодно наловчиться к управлению шлюпкой в этой местности. Пока всё было хорошо, но я знала, что чем дальше — тем больше мы будем окунаться в густеющий туман, которым был окутан наш адресат. И как же жаль, что это не просто красивый оборот речи.

Флейм летала вместе со мной и Лиумом, а в свободное время, пока я докучала капитану учёбой, наконец взялась за книги. О том, чтобы снова мастерить механоидов, речи не шло. Ксант лишь пару раз неаккуратно заикнулся об этом, но был награждён испепеляющим взглядом и отступил.

Помимо вылетов на шлюпках, я регулярно подменяла Доджа в управлении дирижаблем и обучалась всему, что должен знать капитан. Не знаю, почему, но мне было просто необходимо это знать. Хотелось верить, что пилот — или рулевой, тут уж как удобнее — это не предел моих возможностей. Конечно, девушек–капитанов крайне мало — если быть точнее, я не слышала ещё ни об одной в наше время. Но это ли не повод пополнить их стройные ряды?

Впрочем, тут нужны не столько навыки, сколько ответственность и опыт…

С того случая с фото, Филс даже стал меньше морщиться от моего присутствия. Словом, не как позапрошлогодний чернослив, а как, скажем, всего лишь прошлгодний. Да и я стала реже сцепляться с ним в словесных баталиях. Он лишь изредка отпускал язвительные комментарии и замечания. Но должна признать — они были по делу.

В один из туманных и промозглых вечеров, которые любезно напоминали нам о паршивости погоды в аномальной зоне, я застала Лиума в столовой. Остальные отужинали раньше, и Флейм пошла к себе, а Ксант пошёл отсыпаться после тяжелого дня и почти бессонной ночи за работой.

Так что друг сидел там в одиночестве. Света здесь было больше, чем у Лиума в каюте. Там две из трёх недавно перегорели, а запасные с таким же патроном Луна нечаянно разбила.

Друг сидел над какой–то схемой в тетради, и неустанно дописывал что–то карандашом то тут, то там.

— Держи.

Парень вздрогнул от неожиданности и поднял удивлённый взгляд на протянутую кружку с чаем. Благодарно кивнув, принял её и закрыл тетрадь, чтобы не заляпать.

В небольшой иллюминатор над его столом виднелась непогода, и я присела на скамейку напротив. Из чашки в руках поднимался ароматный пар.

Смотреть на клубящийся туман за бортом было приятно, пока не вспомнишь, что совсем скоро придётся выбираться с корабля в примерно такую же погоду.

Но сейчас я предпочитала не думать об этом.

— Как у тебя дела, Лиум? — спросила я, глянув на друга.

— В целом, порядок. Правда, до сих пор не знаю, что будет, когда эта передряга подойдёт к концу, — признался он, тоже посмотрев на туман.

— Добро пожаловать в мой мир, — усмехнулась я, отсалютовав кружкой. — У меня нет никаких долгосрочных планов.

— Почему же?

Я лишь слегка усмехнулась и пожала плечами. В моей жизни всё было так же неопределённо, как и туманность за окном.