— Она пустая! — воскликнул парень в отчаянии, поднимая одну лишь обложку.
— В смысле?!
— В прямом!
— Может, где–то здесь отдельно выпало её содержимое?
Мы ухватились за эту надежду, как потопающий за соломинку. Обшарили всю кучу книг, даже заглядывали в каждую, но — нет. Заветных страниц так нигде и не было видно…
— За что?.. — в отчаянии простонал друг.
Я молча похлопала его по плечу с крайне скорбным лицом. Парень хмуро посмотрел, и кивнул.
Бегло оглядев магазинчик, мы вышли на улицу и присоединились к остальным.
В конце улицы я увидела небольшое здание с остроконечными шпилями, оплетённое плющом и некогда бывшее белым. Дёрнув Корсака за локоть, я попросилась туда, и он, секунду поразмыслив, кивнул.
Большие деревянные двери уже частично сгнили, но мы всё же смогли открыть их. Внутри расположились ряды трухлявых лавок, а в трещины в окнах и стенах пробрался плющ. Но здесь, в отличие от остальных зданий, не было жутко. Наоборот, как–то… Уютно.
На противоположной от входа стене сохранился большой витраж, кое–где треснувший и подпорченный временем. Он изображал пожилого мужчину в длинной коричневой накидке, рядом с которым стояло большое животное песчаного цвета с густой гривой и когтистыми лапами. Лев.
Солнечные лучи, просвечивая стекло, делали его и нимб мужчины золотистыми, и я вспомнила об Аслане из «Хроник Нарнии». Не думаю, что это он. Наверное, какой–то другой лев, с которым смог поладить человек в накидке.
Неотрывно глядя на него, я ощутила внутри странное тепло и близость. В конце концов, мы тоже собирались подружиться с животными и помочь им. Вряд ли, конечно, нам удастся так расхаживать со львами — полагаю, для этого нужны особые достижения. Внизу, на потрескавшемся изображении ленты, можно было разобрать «С… Герасим Иор…ий». Повторив имя несколько раз, чтобы запомнить, я решила, что надо будет как–то прочесть о нём. Если найду информацию, конечно.
На других потрескавшихся витражах летали ангелы среди облаков и радуг, зеленеющих лугов и чистых рек. Интересно, раньше, до катастрофы, вся земля была такой, как тут показано?..
Впрочем, это я уже вряд ли узнаю.
До наших дней дошли некоторые книги о христианстве, и мы до сих пор празднуем Рождество и Пасху. Люди забрали в бункеры свои любимые праздники, и тянулись к ним в поиске утешения. И, конечно, те вышли наружу вместе с человечеством. Разумеется, на разных территориях люди хранили и разные традиции. Кто–то устраивал парады мёртвых, кто–то запускал в небо десятки небесных фонариков, а кто–то — ходил по улицам и пел песни.
Я знала лишь те празднования, что были в Анфиксе. И кроме вышеназванных, одним из самых ярких был День Выхода из бункера, иначе говоря — Новолетие. Он праздновался ежегодно первого марта. Все пекли традиционные пироги с сухофруктами, и, собираясь компанией близких, встречали первый рассвет нового года. После этого некоторые шли в храмы, чтобы помолиться о благополучии, и по пути непременно угощали встречных небольшими кусочками пирога.
Хотя те строения, что были у нас, и отличались, но нам с Корсаком не составило труда догадаться, что это здание — один из храмов. Может, церковь и была несовершенной, но, когда я оказывалась в подобных местах, не могла отделаться от мысли, что что–то хорошее и правильное здесь всё же было.
Как и в идее угощать бедняков своим праздничным завтраком, а лучше — не только праздничным. И поздравлять знакомых и незнакомых, собираясь в кучки и распевая торжественные гимны. В детстве мы очень любили всё это. И может, до сих пор так и было бы, будь у нас возможность по–прежнему собираться для торжеств.
И не отними её то самое событие, разрушившее мою прежнюю жизнь…
ebooksa