Павлу не хотелось ждать рассвета на этой прогалине, воняющей пороховой гарью, кровью и смертью. Срубить на костыль березку, спасшую его от смерти, рука не поднялась, и он ползком дополз до леса, и уже там, еле разглядев при свете луны, срубил ножом тоненькую осинку, с развилкой.
Он брел в лесную темень, Вагай тащился следом, поминутно оглядываясь, скаля клыки и топорща шерсть на загривке.
На рассвете Павел вышел к тому проклятому ложку…
Вот оно! Он из той давешней истории не помнил, что верзила ему признался, что зарезал прапорщика… Тьфу ты… Тут же помрачнел Павел. Зачем же волок тогда на себе? Рисковал, что загребет какой-нибудь сельский Аниськин, увидя побитую физиономию и порванную собакой щеку… А главное, почему камни не забрал?
Сидела какая-то заноза, беспокоила Павла, но он никак не мог сообразить, или вспомнить, что именно его беспокоило.
— Ладно, надо ждать Гонтарев ход… — пробормотал Павел, вылезая из шезлонга.
Ольга уже ушла, завтрак ждал Павла на столе. Павел ел с расчетливой поспешностью, чтобы успеть к приходу милиции. Но они все не шли и не шли. Он напился чаю и уже подумывал, а не засесть ли за стол? Когда послышался телефонный звонок. Взяв трубку, он нейтрально сказал:
— Алло-о?..
— Пашка? Ты? — послышался жизнерадостный голос Димыча.
— А кто ж еще тут может быть, если я в командировки не езжу?
— Дурак ты, Пашка! — серьезно выговорил Димыч. — И шутки у тебя дурацкие…
— Да это так, Димыч… Я ж крутой криминальный роман начинаю писать, в образ вхожу… Ну, чего звонишь?
— Да то и звоню, что Венечка не раскололся. Видимо понял, что у меня ничего нет, а может и маляву кинули. Короче, он поставил все на кон, и выиграл. Отпустили мы его, еще вчера. Я тебе звонил, но тебя дома уже не было. Ты, как раз, пошел ректору физиономию бить. Ну, Пашка, ты и учуди-ил! Самому ректору физию начистил…
— Откуда ты знаешь?
— Телевизор смотрю. Ни одних новостей не пропускаю. Иногда помогает дело побыстрее двигать, когда общую картину в городе представляешь. Как ты теперь выкручиваться будешь? Он же заяву накатает в районное отделение. А это мелкое хулиганство, себе забрать я уж никак не смогу…
— Не суетись, Димыч! Сам справлюсь. Зато, представляешь, если он не накатает заяву?..
— Что, что-о?! — Димыч просек моментально. — Ты хочешь сказать, что если он не накатает заяву, это будет косвенным подтверждением того, что он тебя заказал?
— Вот именно!
— Паша, а ты голова-а… Не хочешь ко мне в отдел пойти опером? — но тут же он хохотнул, и сказал: — Но если он очень умный, то сразу накатает заяву, потому как поймет, что если не накатает, то мы поймем, что он тебя заказал…
— Чего-о?!
ebooksa