Я вскочил со своего кресла, подхватил его обмякшее тело и посадил за стол.
– Василий Васильевич! Успокойтесь и возьмите себя в руки! Посмотрите: менора и часы стоят СЛЕВА от Вас, а записку Вы положили в ПРАВЫЙ ящик стола. Но Мефодий нашел свою в ЛЕВОМ, под менорой и часами! Значит, это было не У НАС, а в каком-то другом, параллельном мире!
И костюмы эти – для разных воплощений «анти-Я» вашего мультивидуума при очередном его появлении «у нас». Вы просто случайно попали в его гардеробную, когда он ещё не решил – в каком обличье он будет (или не будет!) противостоять вам сегодня в этом мире. Но реальность того, будет ли он «здесь и сейчас», зависит от результата декогеренции нашего с вами сегодняшнего состояния и его намерений. Теперь давайте посмотрим – что же сегодня нас ждет.
Я подошел к шкафу, открыл дверцы, и мы оба увидели ряд полок, на верхней из которых лежала великолепная итальянская трубка и изящная трубочная зажигалка с боковым факелом, сделанная в форме компьютерной флэшки…
Второе Дело вкуса, или что может быть, если выпить утром чашку кофе
«Мысли отливаются в слова, слова связываются
между собой, образуют синтаксические блоки
и части фраз; возникают темы, они развиваются,
ветвятся, подобно струям потока, поворачивают,
переплетаются меж собой – и все это льётся,
не обрываясь, без конца струится и течёт…»
Эс. Хоружий, 666.
Часть 1
Утренний морок
Ефим Семенович был благодушен и расслабленно откинулся в своем любимом кресле перед рабочим столом, стоявшим у дальней стены его обширного кабинета.
Слева, за широким окном, раскинулась панорама Морквы-реки с фигурками стоящих на набережной рыбаков, одетых в голубые комбинезоны. Заходящее солнце уже сменило свой цвет с полуденного неолового на вечерний оранжевый, который и проложил по темной воде красиво дрожащую полоску с риновым оттенком, на фоне которой рыбаки смотрелись очень красиво.
На столе лежала «особая красная папка» для важных документов.
Я сидел на своем обычном месте, у шкафа, а перед Ефимом Семеновичем пустовало кресло «для гостей», ожидавшее прихода с минуты на минуту молодого хлыщеватого порученца-«инкассатора» из «Росценка».
Ефим Семенович улыбнулся, одновременно виновато и залихвацки, как-то особенно приветливо посмотрел на меня, и вдруг предложил:
– Ну, конец – делу венец! Подпишем бумаги, спровадим этого «инкассатора» – и по рюмочке «Морквы Златоглавой» со льда! У меня тут в баре припрятана одна старая, ещё из «Березки», бутылочка… А под это дело и об эвереттике вашей поговорим!
ebooksa