– Разведен.
– Дети есть?
– Нет. Сколько вам лет, Пиночет?
– А на сколько я выгляжу?
– На тридцать четыре.
– Не болтайте глупости.
– Люблю смущать женщин.
– Меня такие вопросы нисколько не смущают. Мне двадцать восемь. А вам?
– Тридцать девять.
Оба одновременно отпили из чашек.
Муравьев спросил:
– Вы в живописи разбираетесь?
Пиночет ответила:
– Признаться, не очень. Не вздумайте меня этим попрекать, иначе я решу, что вы женоненавистник. Что мы делаем дальше? В Авдеевку? Или по наводке охранника Лёши?
– Вы поверили Лёше?
– В том, что он говорил, есть доля правды.
– Или желание навести нас на ложный след. Вполне возможно, что он человек, если не Лопухина, то Глезера или Сванидзе. С другой стороны…
Муравьев умолк и задумался. Пиночет подала голос:
– Капитан, я слушаю с возрастающим интересом. Не замирайте так.
– Хмм … Да? Лёша, ну что же Лёша … Лёша производит впечатление человека, находящего удовлетворение в сохранении достоинства. Отвечает за то, что говорит. Странный, но в тоже время серьезный. И не сопротивлялся, когда я его положил на пол. Хотя и здоровенный мужик, мог бы порыпаться для виду. Давайте порассматриваем, что там ваша водолазиха настреляла.