– Провалитесь вы с вашей Чайковской!
– Она – потенциальный свидетель, не так ли, капитан.
– Пустяки! … Ладно. Это все, чего от меня хотят кирасиры? Или еще что-то есть? Вы мне всю смену морочите голову…
– Капитан, не срывайте на мне досаду, пожалуйста. Ни вы, ни я не виноваты, что главный подозреваемый сбежал, – сказала Пиночет.
– Стало быть, вы вовсе не в ссылке, сударыня. И, стало быть, мы расследуем два разных дела, я своё, а вы своё.
– Нет.
– Нет? Я ищу пропавшую Проханову, девушку небогатую, не очень счастливую, работящую, которую любит только приемный отец. А вы идете защищать от темных сил Аниту Чайковскую, разнузданную … пустяки … проходящую по делу «Мечты» как свидетель.
– Вам это известно?
– Это известно всей Москве, и возможно всей России. И судя по наплыву специалистов из-за границы, вне пределов России тоже. Завтра суд, и вы решили разжиться – уж не знаю чем, новой ли информацией, документами ли, обещаниями ли.
– Муравьев, послушайте, что же это такое!
– Это блядство. С вашей стороны.
– Вы ищете Лизу Проханову, я ассистирую. Госпожа Чайковская – не свидетель, а предполагаемый свидетель … Вы понимаете?
– Прекрасно понимаю. И очень не люблю, когда меня используют в своих целях люди, которым я не сделал ничего дурного. И при этом считают меня наивным дураком.
– Перестаньте. Подумайте о выгоде моего присутствия.
– Выгода от присутствия представителей вашей конторы представляется мне сомнительной, госпожа Пиночет.
– Сосредоточтесь, Муравьев.
– Пустяки!
– Вам ведь в любом случае нужно допросить Аниту.
– Зачем?
– Хотя бы затем, что она вполне может знать, где сейчас находится Лиза Проханова.