- А зачем? - полюбопытствовал священник.
- А чтобы узнать, кто эти ведьмы и где живут! - с некоторой долей ленивого высокомерия растолковал Элиа.
Ему, однако, не удалось ни на волос смутить отца Энеконе.
- Глупость какая, - хладнокровно и уверенно отчеканил достойный патер. - Нашли дурака! Что ж я - не узнал их, что ли?
Джеронимо и Элиа переглянулись.
- Ах, вот как? И кто же это были, отче?
- Мои прихожанки - Теофрания Рано и Доротея Гратолини.
- Что? - глаза инквизитора злопамятно блеснули. Вианданте обернулся к прокурору. - Это та самая толстуха, что ли, что... чуть в штаны мне не залезла?
- Угу, - подтвердил Элиа.
- Подумаешь, штаны, - невозмутимо заметил синьор Энеконе. - Дай этим потаскухам-вдовушкам волю, они не то, что со всех нас штаны стянут, но и съедят заживо. Это ж надо было сказать-то такое! Следить ещё за ними! Тут, дай Бог, ноги-то было унести! - вытаращив глаза, прошептал священник. - Я рысью дробной оттуда дернул... Сотни баб, если дорываются, блудят так, что жуть берёт. Но ведь тысячи тщетно мечтают о мужчине. Борьба за мужиков-то идёт не на жизнь - насмерть. Большинство ради ублажения похоти душой готовы пожертвовать! А помочь, и вправду, может только дьявол, - кому они ещё нужны-то? Вот ради мазей этих дьявольских из мака, жира младенцев, белены пузырчатой да дурмана, от которых с ума сходят, да зелий приворотных и стараются, на любые непотребства идут: надо - могилу разроют, надо - отца родного удушат. Раньше-то бабы страх Божий знали, а теперь что? Последние времена...
- И когда вы это видели, отец Теобальдо?
-Говорю же, сразу после похорон певчих. Недели три назад. Я подумал было: пусть их, отродий диавольских. Но приятель говорит, донеси, сам целей-де будешь. На тебя эта донна Доротея, говорит, давно смотрит, как кот на сало, того и глядишь, незаметно подсунет чего - не обрадуешься. А это верно, глядит она так, что мороз по коже идёт. Хорошо, коль отравит, как невинно убиенный - в Рай воспарю. А ну как совратит, опоит отваром мерзопакостным? А у неё ещё и какая-то подозрительная сыпь по груди-то идёт. И гундосит странно. Не болезнь ли французская? Ну, как заразит? А на них только посмотришь - глупцу понятно, на всё способны. Видеть надо! Да и ведут себя в последний год странно...
- Странно? - инквизитор был само внимание.
- Да, и движения странные стали, и глаза у обеих порой просто из орбит вылезают, а самое удивительное, эта донна Теофрания... она на прошлой службе... Я в проповеди в цитате "Quod ab inicio vitiosum est, tractu temporis convalescere non potest" поставил non potest в инфинитиве, - просто ошибся. Так эта бабёнка вдруг с необычайным высокомерием меня поправила! Дело даже не в том, что... ну, вы понимаете... Откуда, скажите, она может это знать? В детстве тупа была как пень, и латыни отродясь не знала, по складам в молитвеннике разбирала! Да и учат их чему? Пение, танцы, музыка, чуть письму да счету... Тут без диавола не обошлось.
- Мудрость, дорогой синьор Энеконе, вот что глаголет устами вашими, - уверенно проговорил инквизитор, - а, не знаете ли вы случайно, не были ли знакомы вышепоименованные синьоры с некоей Джулией Белеттой?
-Причём же тут случайность-то? Обе вместе с ней ходили в детстве ещё в хор монастырский. Да и росли все вместе, хотя Белетту они не жаловали - родитель-то её торгаш был, а не магнат.
- А эти какого рода?
- Дворянского обе сословия. Теофрания - дочь господина Адольфо Майснера, немца, магната местного, он почил уж лет двенадцать тому назад, Доротея - тоже немка, дочка Вильгельма Роттеля, его тут Гильельмо Ротелли звали, замужем была за землевладельцем Бонифасио Гратолини. Умер он за год до заключения мира в Камбре. По молодости обе в чем-то порочном замечены не были, но как овдовели - словно рехнулись. Доротея, клянусь, ни одного существа в штанах мимо себя не пропустит, да и вторая - такая же стала. Потом - года два-три тому, вроде как поутихли. Я почему ночью-то и удивился, как глаза открылись - нехристи эти, стало быть, в ведьмовство подались. А ведь причащались у меня ежегодно!
Джеронимо удовлетворённо потирал руки. Благословен грядый во имя Господне!
Элиа поднялся и скосил глаза на дверь. Инквизитор отрицательно покачал головой. "Не торопись". Проводив достойного патера до самого выхода и помогая ему взобраться в седло, Вианданте посоветовал тому и впредь не пренебрегать мудрыми советами синьора Квирино, и при случае - передать ему привет.