— Поздравляю. — восхищённо сказал я, отпустив её. — А меня Мэгурэ на больничный отфутболила. И сказала, что медаль дадут.
— И меч забрала? — подняла бровь Жюстина.
— Ну да. Это вещдок. Для государственного обвинения. — пояснил я. — Ну, пойдём?
— Пойдём, конечно! — ответила Фудзисаки. — Только куда?
Провожаемые удивлёнными взглядами, мы вышли наружу, под тень Цитадели. Сверху висели редкие серые облака, через которые то и дело пробивался свет люминёра, отбрасывая необычные тени.
— И как тебе Кисараги-Эрлих? — спросил я. — Премьер-министр?
— Ты что, его видел?
— Ну да. — ответил я. — Он мне руку пожал. И поклонился ещё.
— Однако… — протянула Жюстина. — Нет, он нормальный. Сказал, что мне медаль вручат, кстати.
— «За выдающуюся службу», да?
— Он не сказал. Но не орден Почётного легиона же!
— Не доросли. — усмехнулся я.
— Зато с нами сам премьер-министр здоровался. — пожала плечами Фудзисаки. — Весь отдел теперь обзавидуется.
— Ага, — протянул я. — Фридель и Орловская меня и так терпеть не могут…
— А я их вздрючу. — серьёзно пообещала Жюстина.
— Жюст!
— Что Жюст? Имею право! Будут они ещё к тебе приставать тут…
Мы дошли до середины двора, когда я остановился.
— А что с машиной? — спросил я.
— А что с машиной? — переспросила Фудзисаки, сделав большие глаза. Ей это совершенно не шло.