– Адольф, мы скоро доберемся?
– Я бы на это не рассчитывал, шеф.
– В таком случае время еще есть. Мне кажется, Себастина, что Солермо прекрасно понимал, кого пригрел на груди, когда при дворе появилась Адалинда. Мне кажется, он оберегал ее и потворствовал гибели тех, кто угрожал ведьме. Они состояли в сговоре, суть которого неясна. Каким-то образом к ним присоединился стальной пророк Грюммель. Он убил Сигвеса эл’Тильбора, который, видимо, что-то узнал, а потом явился за Хайрамом эл’Раем. Старик совершенно точно обладал информацией, компрометировавшей Солермо, и наконец решился ее опубликовать, но лишь чуть-чуть не успел. Если бы мы встретились на день раньше… За свои услуги террорист, возможно, и получил тайное покровительство короны. Понимаешь, это логово под столицей стоило многомиллионных вложений, а где, как не в казне, можно достать подобную сумму? У короля были все возможности, устраивая выставку, он распоряжался баснословными суммами из Банка Мескии и не только оттуда.
– Ваши доводы вполне логичны, хозяин, но зачем король приказал Грюммелю убить тана эл’Травиа?
Я хмыкнул:
– Помимо того что они испытывали взаимную неприязнь, доходившую до зубной боли? Мясной король сам навлек на себя беду, когда решил помочь ларийцам. Его слово весило слишком много, и эл’Травиа поднимал смуту, привлекал внимание к жертвам Дракона Времени, а наш беглый божок был опосредованно связан с королем.
– Через Грюммеля.
– Верно. Скорее всего, Солермо дал отмашку, и ночью террорист наведался на остров. Он любил действовать по ночам, когда его оружие сияло особенно ярко.
– Если смотреть на все так, – кивнула Себастина, – многие вещи предстают в новом свете.
– Именно. «Похищение» принцессы, в таком разрезе, есть не что иное, как попытка спрятать ее от меня. Возможно, срывы Солермо на Луанар, о которых поведал Ганзеко эл’Травиа, были небеспричинными – что, если она не разделяла стремлений своего брата? Убить ее, в отличие от прочих родичей, он не посмел, но терпеть рядом такой угрозы тоже не желал, и это приводило короля в ярость. Ведьма стала следить за ней, дабы Луанар не проболталась, а когда мы проявили чрезмерный интерес, она решила утащить свою ненадежную подопечную в недосягаемое место и заодно спрятаться самой. Ощутила змея приближение сапога. Опять же через это все, что происходит сейчас в Фатикурее, приобретает новое значение. Возможно, Луанар передала слишком много ценной информации своему духовнику… ты помнишь, кто был ее духовником?
– Томаз эл’Мор.
– Он, да. У этого калеки было достаточно сил и средств, чтобы провести собственное расследование. Скорее всего, он узнал о творящемся безобразии, о террористах и о древнем боге. Будучи ревностным зильбетантистом, он не мог потерпеть такого святотатства и негласно объявил королю войну. Этот «чудотворец» нагнал в Арадон орды паломников, убил своего предшественника, и завтра заранее собранные его «чудом» санктуриархи нарекут его великим теогонистом. После этого тысячи одурманенных фанатиков пойдут на любые жертвы, дабы смести дом эл’Азарисов и всех, кто станет на его защиту. А мы окажемся между молотом и наковальней.
Они были везде, разумные, собранные воедино абсурдной верой в то, что матери тэнкрисов было до них дело. Сегодня они скорбели, но завтра станут дышать ненавистью. Я не сомневался, что так и будет, предвкушал религиозное восстание – ведь волевой тан, собиравшийся поднять мятеж, через мое профессиональное зрение пылал, как одинокий пламень в безлунной ночи. Эл’Мор избавился от своего наставника, чтобы утвердиться на вершине церковной иерархии, под его рукой находились войска храмовой стражи, его слава чудотворца, лидерские качества, харизма и ореол святости давали огромную власть над умами верующих. За него будут умирать, и он не побоится воспользоваться этим. Завтра.
– С другой стороны, хозяин, для меня остаются непонятными некоторые вещи: при чем здесь винты, и…
– Да, две акции террористов, в которых нет смысла. Винтеррейкцы, Себастина, тут исполняют роль слепого, идущего по дороге на ощупь. Если я прав, они узнали, что Солермо ищет некий бирюзовый бриллиант и готов дорого дать за него. Винты нашли камень первыми и привезли в Арадон, надеясь использовать в качестве предмета торга или чего-то вроде, но потеряли камень. Что же до нападения на тайную лабораторию и на демонстрационный полигон… Допустим, во втором случае террористическая акция могла носить политический характер, там могло погибнуть множество видных политиков, но благодаря нам обошлось. Однако первый-то раз был совершенно лишен смысла. Пока Дракон Времени похищал Инча на выставке, Грюммель напал на тайную лабораторию короля. Зачем? Образец нового оружия он мог получить тихо и мирно, чтобы потом размножить и установить на «Архане», как в итоге и было сделано. Зачем он средь бела дня напал на лабораторию своего компаньона?
– Возможно, король не хотел делиться с террористом этой технологией. Возможно, король не верил ему.
– Бессмыслица. В руках Грюммеля все это время находился Дракон Времени, который полностью владел не только телом, но и знаниями несчастного Гелиона Бернштейна – создателя энергетической пушки. Он мог сделать новый образец на своем подземном заводе, но нет, Грюммель пошел воровать.
– Не сходится, хозяин.
– Вот именно, не сходится.
Себастина нахмурилась, видимо размышляя – а не стоит ли ей достать свою книгу и вновь начать строчить, – однако ощущение острой недосказанности взяло верх.
ebooksa