– Значит, все-таки наш враг все время скрывался на самом виду?
– В том-то и дело, что я не уверен! – ответил я и невольно осознал, что повысил голос. Надо держать себя в руках. – Нет самого главного – мотивов. Зачем бы Солермо эл’Азарису творить все это? Чего он хочет? Чего вообще может желать от своего заклятого врага тэнкрис, да еще и король, раз готов предать весь наш род и отправлять под нож пусть дальних, но все же родственников?
Вопрос не был риторическим, однако ни я, ни она не имели на него ответа.
– А еще знаешь что? Я ведь говорил с Солермо, и не раз. Я видел его эмоции, слышал его речь, и хотя он явно скрывал от меня что-то, лжи не было. Сейчас я прокручиваю в голове его слова, его чувства – и не вижу ее. Был страх, было неприятие, а лжи не было. Не вяжется. Совсем не вяжется. А пока не начнет вязаться, не поверю, что прав. Вся эта система гипотез может оказаться ловушкой, которую я сам себе подстроил. Как тяжело жить, когда невозможно довериться собственной голове.
– Простите, что отвлекаю, шеф, но мы подъезжаем.
Тревога разливалась по улицам самашиитского гетто, и признаки ее становились видны безо всякого Голоса еще на мосту. Мало того что на воротах прибавилось охранников, так вместе с людьми стражу нес еще и трехметровый глиняный голем.
Оживленный самашиитскими мистическими практиками истукан внимательно оглядел стимер пустыми дырками, из которых лился свет, и перевел взгляд на членов диаспоры, среди которых был дешвем[17], – посчитай он нас угрозой, голем смял бы транспорт одним ударом толстых ручищ.
– Мошре Бернштейн в хоральном шхадуле вместе со старейшинами. Не беспокойте его, если он вас не ждет.
– Он ждет, – заверил я, – скажите, почтенный, что за несчастье свалилось на ваши головы сегодня? Зачем вы разбудили големов?
Дешвем задумчиво поглядел на меня, поправляя широкополую шляпу. Он сомневался, стоит ли говорить с чужаком больше необходимого, и я легонько подтолкнул его Голосом.
– Говорят, близится Конец Времен, смерть мира идет к нам.
– Кто говорит?
– Старейшины. Они тоже в хоральном шхадуле… постойте-ка, а почему я…
– Спасибо, мой друг. Желаю спокойной вахты.
У входа в святая святых самашиитской диаспоры торчало сразу два четырехметровых голема, за которыми тоже присматривали дешвемы. Пока мы проезжали по улицам Ишкер-Самаши, успели насчитать больше десяти таких, слонявшихся тут и там как волы на поводках. Големы нуждались в постоянном присмотре – ведь беды, которые происходили от их самостоятельности, давно стали поучительной частью самашиитской истории.
Молитвенный зал был пуст, лишь одинокий старик в длиннополом черном одеянии читал книгу на лавке. Он осведомился о том, кто мы такие, а услышав ответ, заметно потемнел лицом.
– Вы вестник плохих времен.
– Простите, почтенный?
– От вас мы узнали, что грядет. Ицбах перевел текст и сообщил нам о его содержании.
– А должен был сообщить мне. Прошу немедленно проводить его сюда или нас к нему.
ebooksa