– Вы мне сами рассказали сегодня. Помните, в полдень?
– Ах да, вы правы. Видения… душные, вязкие… не такие, как прежде…
– А прежде какие были?
– В юности – волшебные, светлые… – Она, тяжело дыша, делала паузы между фразами. – Сны о будущем… о том, как встречу мужа… как перееду в столицу… И ведь сбывались… прекратились, когда повзрослела… Потом, с год назад начались другие… тоже странные, но не страшные… Я засыпала и будто бы говорила сама с собой… с другой собой… Не знаю, как это объяснить…
– Я понимаю. Продолжайте, прошу вас.
– Деталей наутро уже не помнила, но точно знала, что надо делать… Купить этот домик… Он и стоил-то всего ничего… Заглянуть под половицу в кладовке… Дурацкий тайник, будто в каком-нибудь дешевом романчике…
– Что было в тайнике? – спросил Генрих.
– А три дня назад пришли кошмары… – Она, казалось, его не слышала. – Я поняла, что от мужа надо уехать… Чтобы он меня не нашел… Потому что он стал чужим, жутким…
– Тише, тише. Забудьте, какой он сейчас. Вспомните, каким он был раньше. Вы говорите, Роберт впервые приснился вам еще до знакомства? Помните, когда именно это было?
– Да. – Она бледно улыбнулась. – Первый день осени, накануне королевского бала… двадцать пять лет назад… У меня было платье… летящее… темно-красное, как гранатовый сок…
Речь ее становилась сбивчивой, слов почти нельзя было разобрать. Глаза туманились, на лбу выступила испарина. Генрих понял, что счет идет на секунды – она вот-вот отключится.
– Это была хорошая осень, Сельма?
– Хорошая… Лучшая…
– Тогда покажите мне ее. Пожалуйста, я очень хочу увидеть.
– Как показать?
– У нас очень сильный дар, мы обойдемся без длинных формул. Я лишь напишу две руны. Вы позволите?
– Да…
– Не засыпайте! Еще буквально секунду!
Он, торопясь, начертил над ее переносицей руну «йера» – «добрый год», «урожай». Поверх – «райдо», символ движения. Взял ведьму за руку.
– Смотрите мне в глаза, Сельма. Мы идем туда. В день накануне бала.