— Полетим сегодня, когда рассветёт? — с весёлой подстрекающей надеждой спросил Вячеслав.
— Разрешение получим — куда-нибудь полетим, — невозмутимо заявил лётчик, укладываясь на сидении. — К какой-нибудь матери... Кстати, в двадцать ноль-ноль заканчивается аренда. Решайте вопрос с хозяином.
— Это мы уладим, — легкомысленно пообещал Колюжый. — Придётся сделать несколько рейсов.
— Только топливо подвозите. Думаешь, мне не надоело торчать в этом дурдоме? То ловят кого-то, то пожары...
Даже у военного летуна сдавали железные нервы.
Подмывало попроситься к нему в кабину и поспать хотя бы несколько часов, но это показалось совсем уж несолидным. Колюжный понаблюдал за суетой бойцов возле вертолёта и вернулся обратно в посёлок, придумывая на ходу, как бы вызволить Бурнашова. Тот с Карагача не уедет, пока, невзирая ни на что, не достанет Рассохина. Возле милиции тревога унялась, многие окна погасли, но в голову ничего толкового не приходило. Вячеслав затаился на противоположной стороне улицы, возле поленницы свежерасколотых берёзовых дров, ещё пахнущих соком, и этот запах весны будоражил совсем иные мысли и чувства. В голову приходили примитивные варианты: пойти открыто и потребовать возврата отнятых при задержании вещей, дескать, генерал отпустил. Глупо — перепуганные местные милиционеры снова закроют и начнут проверять. Штурмовать оплот власти с голыми руками, брать ментовскую дежурку на испуг, на внезапность, даже если удастся разоружить — авантюра и терроризм...
И тут он заметил, как от тёмного милицейского забора отделилась стройная женская фигура в расстёгнутом плаще, заставившая непроизвольно вздрогнуть. Уличный фонарь не горел, свет источался лишь от невидимой лампочки под козырьком входа, но тусклый и беспомощный. Держась в тени, женщина передвинулась к запертым воротам внутреннего двора и приникла к просвету между створок, что-то рассматривая.
Судя по отблескам, в руке несла стеклянную бутылку.
Расстояние было между ними метров двадцать — многовато для стремительного броска — успеет среагировать и исчезнуть! Не выпуская её из виду, Вячеслав прокрался вдоль поленницы. И вдруг женщина стала щёлкать зажигалкой — искры высвечивали лицо, как фотовспышка, — и в эти короткие мгновения перед глазами вспыхивал образ Евдокии Сысоевой! Яркая воображаемая картинка возникла быстрее мысли: она поджигает фитиль и бросает бутылку с бензином в тёмное окошко милиции!
Ждать, когда это станет реальностью, было нельзя! Ослеплённый видом огня, он молча метнулся через улицу, почти наугад, однако намертво схватил поджигательницу в охапку и понёс за угол забора.
И услышал капризный, неприятный голос Сашеньки:
— Вячеслав, это ты?!
За углом он выпустил добычу и притиснул её к забору, одновременно сморгнув видение. Стриженная наголо бурнашовская супруга таращила на него стеклянные глаза и не сопротивлялась, в руке оказалась початая бутылка, а в губах — так и не прикуренная сигарета.
— Ты что хочешь сделать со мной, Вячеслав?!
Её развязный тон, смешанный с шумным дыханием и запахом водки, словно привёл в чувство: Сашенька была пьяна.
— С ума сошла? — спросил Колюжный. — Что ты делаешь?
— Я? — она сдавленно хихикнула. — Я сегодня гуляю! Меня муж бросил!
— Зачем подстриглась?
— Чтобы избавиться от прошлого! И от репьёв! Я тебе такая нравлюсь? Нет? А у тебя такие сильные руки! Хочу ещё!
Понеси меня на руках! Я теперь свободная женщина! Почему меня не носят на руках?
ebooksa