Роза и шип

– Боюсь, этого маловато. Почему вы думаете, будто он что-то затевает?

– Я не верю в случайность смерти канцлера Уэйнрайта. Я убежден, что его убил лорд Эксетер. Он рассчитывал получить должность канцлера – и тогда вас и Алрика ждала бы одинаковая участь. Но вы назначили Перси Брагу, и Эксетеру придется действовать быстро, прежде чем новый канцлер заведет приверженцев, которые оспорят право верховного констебля на трон. Вне всяких сомнений, если вы с Алриком окажетесь в могиле, править будет он.

– Таково ваше обвинение? Вы утверждаете, что Саймону не нравлюсь я сам и то, как я управляю королевством? Вы только сейчас об этом узнали, епископ? – Амрат намеренно использовал титул, а не имя. Он хотел, чтобы старик понял: перед ним король, а не бывший ученик.

Епископ выглядел разочарованным, но взял себя в руки и произнес твердым голосом:

– Вам известно, что Эксетер убил замкового стражника по имени Барнс?

– Никакого убийства не было. Парень сорвался во время какого-то расследования, связанного с праздником для капитана Лоренса.

– Но вам известно, что Эксетер заставил сержанта Барнса вылезти из окна? И как вы объясните тот факт, что верховный констебль отправил всех своих людей на поиски девушки, которая пряталась в гардеробе в башне? Быть может, эта девушка способна уличить лорда Эксетера в посягательстве на вашу жизнь?

– Серьезно? К такому выводу вы пришли? Девчонка, которую стражники протащили в замок на день рождения Лоренса, представляет угрозу моей жизни лишь потому, что она сбежала? А может, Саймон пытается найти девчонку, поскольку, во-первых, это его работа, а во-вторых, ему повсюду мерещатся заговоры. И всегда мерещились. Насчет же Барнса… в отчете Лоренса действительно упоминалось, что Эксетер приказал Барнсу попробовать спуститься башни. Он только проверял гипотезу. Было ли это чрезмерным? Несомненно – но речь идет о Саймоне Эксетере. У вас есть настоящие доказательства того, что он замышляет меня убить? Хоть одно?

– Я всего лишь сообщаю вам о такой возможности, основываясь на крайне подозрительных, по моему мнению, событиях.

– Уверен, прыть Саймона может показаться вам нечестивой, но позвольте просветить вас на этот счет, епископ. Саймон Эксетер совершал намного более ужасные поступки, нежели вышвыривание стражника из окна башни, однако, как ни странно, я все еще король.

– В самом начале я предупредил вас, что мои мысли – лишь предположения. Я только забочусь о вашем благополучии.

Епископ понял, что зашел слишком далеко, и теперь сдавал позиции. Если бы на его месте был Саймон, обвинявший в измене Сальдура, он бы не отступил. Но Саймон не выдвинул бы обвинений, не имея веских доказательств. Он бы смог постоять за свои слова. Саймон был стальным, а Сальдур – тряпичным.

– …и моя совесть требовала, чтобы я поставил вас в известность насчет этих предположений. Я бы не простил себя, если бы промолчал, а потом бы что-то произошло. Я лишь прошу вас приглядывать за Саймоном Эксетером.

Амрат посмотрел на дверь, за которой послышались шаги и голоса. Судя по грохоту сапог, стражники. Раздался стук.

– Ваше величество?

– Входите, – ответил король.

Ричард Хилфред и один из его людей открыли дверь и поклонились.

– Граф Пикеринг настойчиво просит вашего присутствия в большом зале.

– В чем дело?

– Граф Западной марки и граф Лонгбоу снова взялись за старое, сир.