– А я совершенно уверена, что оно верно, – возразила Алисса.
– Как бы то ни было, я хочу сказать вот что: я не поверил в это как в догму. В книге мне встретилось несколько духовных истин, которые были созвучны с тем, во что я верил. Но каждый волен выбирать, и, по сути, эта теория охватывает аспекты целого ряда религий.
Алисса нахмурилась. Если это и была та область, в обсуждении которой Крафт должен был проявить свое безумие и начать спорить с пеной у рта, то она этого не заметила.
– Никто не знает точно, что происходит на самом деле, – продолжил он. – Я знаю только, что все вокруг нас поразительно. Невозможно. Мы живем во Вселенной, столь тонко настроенной на сложную химию и жизнь, что шансов получить настройку такого рода в результате случайных процессов намного меньше, чем шансов выиграть тысячу раз подряд в лотерею. Во Вселенной, наполненной микроорганизмами, прожорливыми черными дырами и триллионами звезд, каждая из которых в миллионы раз больше Земли. Как мы вообще можем думать, что любое рассмотрение Бога или творения может охватить даже мельчайшую частицу этой реальности?
«Ого!» – подумала Алисса. В словах Крафта звучала потаенная страсть и поэтичность, и женщина поневоле оказалась захвачена его речами. Люди ведут повседневную жизнь, нечасто задумываясь о величии творения или о бесконечности космоса. Быть может, именно поэтому в древние времена люди веровали так истово – потому что каждую ночь они смотрели на звезды. Когда она в последний раз уделяла время тому, чтобы посмотреть на звезды, восхищаясь этими сверкающими бриллиантами, каждый из которых являет собой невероятное огненное горнило, пылающее миллиарды лет?
– Поэтому не буду притворяться, будто знаю, как на самом деле устроен мир, – рассказывал тем временем Крафт. – Наш разум слишком мал, чтобы вместить даже то, что явлено нам. Я всегда дивился той уверенности, с которой обе стороны вступали в спор. Я встречал атеистов, которые были абсолютно уверены в том, что Всевышнего не существует. Абсолютно уверены, несмотря на невозможность космоса – они считают само это утверждение вершиной абсурда и даже вообразить не могут, что заблуждаются. И я встречал последователей различных мировых религий, которые так же уверены в правильности своей точки зрения. В том, что коровы священны и это само собой разумеется. Эти люди даже не могут представить себе космос, в котором это не было бы так. Другие уверены в том, что Иисус есть сам Бог, и не допускают даже мельчайшей вероятности того, что библейские писания могут быть неточными хоть в чем-то. И одновременно эти люди высмеивают верования других людей.
Алисса слушала как завороженная, отмечая, что соглашается с Крафтом во всех аспектах. Этот рассказ не только не выявил его скрытое безумие – наоборот, Бреннан рассуждал более здраво, чем большинство людей, с которыми была знакома Алисса. Теперь она была заинтригована. По какой-то причине она вдруг поверила, что «Теория Бога» покажется еще более правдоподобной и убедительной, когда у Крафта будет больше времени, чтобы рассказать о ней.
– Теперь продолжим? – спросил Крафт, приподняв брови. Алисса кивнула.
– Итак, я говорил о голодании. – Крафт сделал глоток кофе и аккуратно поставил кружку обратно на стол. – В тот момент я не знал, но вскоре обнаружил, что у длительного голодания насчитывается немало сторонников по всему миру. Учитывая то, насколько качественно тебя ввели в курс дела, полагаю, ты об этом слышала.
– Да. Это называется праноедение. Или солнцеедение.
– Именно. «Прана» – это индийское слово, обозначающее невидимую энергию, разлитую в воздухе. Так оно звучит более научно, – объяснил Крафт, снова сверкнув обезоруживающей улыбкой. – А солнцеедение предполагает жизнь не за счет поглощаемой нами еды, а за счет питания солнечным светом. Звучит нелепо, верно?
– Ужасно нелепо, – согласилась Алисса.
– Я тоже так думал. Но когда я об этом прочитал, в голову мне пришла дикая идея. Одна из самых диких и сумасшедших идей, какие у меня когда-либо были. Но позволь мне немного вернуться назад. – Он помедлил, обдумывая, как лучше будет сказать. – Мы говорили о квантовой физике. Самой успешной теории всех времен.
Алисса улыбнулась. Квантовые физики часто твердили эту фразу, точно мантру, и именно так она сказала майору Еловицу. Учитывая то, как точно сбывалось все предсказанное этой теорией, и то, какую роль это сыграло в изобретении компьютеров, лазеров и тому подобного, фраза была абсолютно истинной.
– И как ты сама описывала во время нашего обеда, – продолжал Крафт, – квантовый мир также совершенно безумен. Одно из следствий этой теории, доказанное твердо и непреложно, именуется состоянием нулевой энергии. Ты с ним знакома?
Алисса кое-что читала об этой концепции. Однако она предпочитала услышать то, что скажет об этом Крафт.
– Боюсь, нет, – солгала она.
– Квантовая теория открывает нам, что на самом деле такой вещи, как вакуум, не существует. В разумной вселенной, если убрать всю материю и энергию с какого-то участка пространства в глубоком космосе, то получишь вакуум. Но в нашей безумной Вселенной это не так. Что бы ты ни делал, всегда остается потаенная, но бурная активность. Частицы – энергия – постоянно появляются из пустоты и исчезают в ней. В случайном порядке.
Он помолчал.
– Это и называется состоянием нулевой энергии. Или полем нулевой энергии. И если произвести расчеты, то мы получим, что на каждом квадратном сантиметре пространства наличествует невероятно огромное количество энергии. Вселенная обеспечивает огромный бесплатный урожай, только и ждущий, чтобы его собрали. – Он пристально посмотрел на Алиссу. – Нулевая энергия.