Мертвая

– Заткнись! – вопль хиндара сотряс дом, но был остановлен очередным тычком, на сей раз куда-то в основании шеи. Результатом стал хрип и тело на полу забилось.

– Не переусердствуй…

– А ты мне еще поучи, чистоплюй, – Вильгельм поправил полы халата, который норовил распахнуться. Интересно, стоит ли упомянуть, что халаты женские? А что большие, так ведь… женщины тоже всякие бывают. Помнится, Гюнтер прикупил их по случаю несколько дюжин, уверив, что уж больно цена была хороша, а гости у нас, если и случаются,то не того воспитания, которое позволит по толщине полосок и оттенку зеленого определить половую принадлежность халата… да, пожалуй, помолчу.

– Значит, – голос его изменился, стал мягким, старик Наклахди… ты его видела?

Девочка помотала головой.

– А имя откуда?

– Он сказал. Сказал, когда я уроню первую кровь, он сам меня отведет… чтобы мне отрезали ненужное…

– Ненужное… – Вильгельм прикрыл глаза и задумчиво так произнес. – Диттер… а ты помнишь,что там должны отрезать…

– Физически или метафизически?

Диттер использовал перевернутый серебряный поднос в качестве столика. Откуда взялась бумага и чернильница, а также перья и шкатулка с белым морским песком, понятия не имею.

– Я не занудствую, я уточняю, речь идет о magnum или parva варианте…

– И латынь у тебя хреновая.

– Без тебя знаю…

– А чего они ругаются? – шепотом поинтересовалась девочка, переступая с ноги на ногу.

– Любовь, она такая… не выбирает, – я ткнула пальцем в плечо. – Иди уже. Понадобишься – вызовут… на кухню загляни.

– Зачем?

– Затем, что тощая больно… не понятно, в чем сила держится… и это не шутка, – я повернулась к дверям. – Физическое истощение в твои годы сказывается на развитии дара. Убрать прошлое я не могу, а вот откормить слегка – вполне…

Дальше было почти скучно. Герр Герман любовался картинами. Вильгельм вел допрос. Диттер конспектировал и делал сие с превеликим удовольствием, от усердия вон язык высунул. Поверенный старался слиться со стеной и больше о правах своего клиента не вспоминал… обрядов и вправду было два варианта. В первом силу девочек запирали в теле, и запирали накрепко. Плевать,что, не имея выхода, она начинала тело разрушать,и не проходило трех-четырех лет, как несчастная погибала… к этому времени она, как правило, успевала разродиться ребенком. Одаренным. Если везло, то мальчиком… в расширенной версии уродовали ещё и тело.

– Не понимаете… вы не понимаете… – Питхари в какой-то момент перестал скулить и заговорил, причем отнюдь не на своем диком наречии. И говорил он чисто, грамотно, что само по себе было удивительно. – Женщина – это сосуд, который мужчина должен наполнить…

Диттер почесал кончиком стального пера нос.