Мертвая

– Некоторые… особо впечатлительные горожане не отказались бы и от костра.

– Костры находятся вне вашей компетенции…

– Именно. А вот беспорядки – вполне. Уезжайте, пока можете.

– Не могу, – вынуждена была признать я. – Но… клянусь тьмой…

…и тьма вспыхнула на моей ладони, подтверждая слова.

– Сегодня я не покидала поместья… мы были в храме.

Инквизиторы кивнули. А герр Герман устало опустился на стул и произнес:

– Это вы можете сказать мне, и я поверю,ибо я верный сын матери нашей Церкви, а потому не смею сомневаться в словах слуг ее…

– Похвально, – Вильгельм скреб кончик носа. Тот покраснел и, кажется, слегка распух. Но дознавателя это не смущало.

– Однако, подозреваю, найдется немало тех, кто поставит ваши слова… под сомнение…

– Свидетель кто? – прервал речь Диттер.

…кстати, весьма и весьма интересный вопрос. И Вильгельм, стянув со стола булочку, произнес:

– А сейчас сами и увидим… вы ведь понимаете, что это дело уже давно вышло за рамки вашей компетенции… к слову, что вы знаете о доме по… какой там адрес?

– Лудильщиков переулок… первый, который на перекрестке стоит.

– Вот-вот… об этом… что вы знаете?

Герр Герман знал немногое. Что дом этот был построен давно и знавал лучшие времена, некогда числился доходным для публики белой, после, когда появились иные, поновей, стал принимать жильцов поплоше. Менял хозяев, каждый из которых спешил извлечь выгоду, но не желал тратиться. Дом разрушался. Жилье в нем дешевело, однако и эта дешевизна не способна была привлечь публику хоть сколько бы приличную. Приезжие предпочитали селиться в пансионатах или же снимать квартирки поближе к источникам, благо, сей бизнес процветал давно. В доме же селились работяги, без которых не способен обойтись ни один, самый богатый и приличный город. А также семьи их, дети… жандармерию там не жаловали. Да, вызывали, но большею частью соседи, которые от этакого соседства время от времени претерпевали некоторый ущерб. Битые окна, украденное белье или же пьяная драка под окнами… да, дом доставлял головной боли, но…

– А ведь… уж пару лет как попритихли, – с немалым удивлением произнес герр Герман. – Точно… вот как продали в последний раз,так и…

– Кому продали? – Вильгельм убрал-таки руки от носа.

– Так… не знаю.

И это незнание, кажется, поразило его до самой глубины продажной его души. А инквизиторы переглянулись. И это тоже что-то да значило.