Новые марсианские хроники

— А мне насрать, что ты потерпишь, а чего нет. Мне вообще насрать на тебя. Вы — заложники и больше ничего, запомни это.

С перепугу я начал мыслить абстрактно. «Мы спустились сюда с неба, как ангелы,— думал я,— знать не зная, что это ад. Наши пёрышки пойдут на перины, а наше мясо — на шашлычок…» Командир продолжал:

— Если будете слушаться, выполнять команды быстро и беспрекословно, можете остаться в живых. Нет — сдохнете точно. Это единственное правило. Ясно?

— Якхно,— выговорил я перекошенными губами, чувствуя, как струйка пота ползёт мне с позвоночника в задницу.

— Тогда бегом! — рявкнул голубоглазый, опуская бластер.— Вы,— обернулся он к нашим,— за ним!

И мы помчались по этой коммуникационной шахте и бежали минут пятнадцать, пока не упёрлись в наглухо закрытую типовую титановую дверь шлюза. Мы во множестве видели такие в этом «турне». «Командир» выругался и приказал:

— Всё. Отдыхать,— и сам первый выполнил свою команду, опускаясь на пол. И добавил безнадёжно: — Не успели.

— Что теперь, Веня? — спросил его, падая рядом, колонист, которого я без маски ещё не видел, а теперь узнал в нём ту самую рожу со шрамом во лбу, которая встречала нас, когда мы только прибыли на Марс.

— Будем ждать,— отозвался командир.— Если это наши почему-то закрыли, откроют. Если нет… Подождём.

— Может быть, сейчас, раз уж мы сидим…— начал, было, я, но «командир» оборвал меня:

— Заткнись!

Мы просидели так минимум минут двадцать, утирая липкий пот и озираясь по сторонам. Сбоку от двери я заметил стандартный модуль переговорника. Почему они не воспользуются им? Ах, да, они же не знают, кто их запер, «свои» или чужие, не хотят выдавать своё присутствие…

Безмолвие нарушил бородач:

— Похоже на абзац,— сказал он.

— Очень,— отозвался «командир».

— Слишком! — отчего-то радостно добавила рожа со шрамом.

И вновь повисла тишина. Вдруг переговорник зашипел, а затем раздался голос с поразительно будничными интонациями:

— Вениамин Аркадьевич, вы меня слышите? Это вас Потехин беспокоит.

«Потехин» — фамилия губернатора Марсианской колонии. Я ни разу не видел и не слышал его, но сразу понял, что это именно он. Аборигены переглянулись. Голубоглазый тяжело поднялся, подошёл к двери и коснулся сенсорной клавиши.

— Да? — отозвался он.