Город чудес

— Зачем же еще нам это делать? — спрашивает Сигруд.

— Я имею в виду жизни обычных людей, — объясняет Шара. — Мы ведем свои закулисные игры в коридорах власти… но для людей на улицах мало что меняется. Они живут, полагаясь на милость людей вроде нашего врага… и вроде меня. Я переживаю, что Винья была права.

— В чем? — спрашивает Мальвина.

— В том, что власть не меняется. Она просто меняет одежды. Божества творили реальность для своего народа. А когда их не стало, освободившееся место заняло правительство. Мало кто может на самом деле выбирать, как ему жить. Лишь немногим хватает силы решать, какой будет их реальность. Даже если мы победим — изменится ли это?

— Сосредоточимся на текущих задачах, — говорит Сигруд. — Такие грандиозные проблемы выше нас.

— Ты прав. Конечно, ты прав, — когда они приближаются к камину, Шара вздыхает. — Я не понимаю, как тебе это удается, Сигруд.

— Что именно?

— Не останавливаться, — говорит Шара. — Есть преступления, ужасность которых понимаешь, лишь когда становишься старше. Вот я сижу, вдали от Тати, зная… зная, что, скорее всего, больше никогда ее не увижу. Не услышу ее голос, не почувствую аромат ее волос и пальцы, сплетенные с моими. Такое ощущение, что кто-то воткнул в меня шип и с каждым вздохом он вонзается все глубже в сердце. И это заставляет меня переживать, что ты был прав.

Мальвина забирается в камин и жестом велит Сигруду сделать то же самое. Он подчиняется, но смотрит опять на Шару, сбитый с толку и встревоженный.

— Прав в чем?

— Когда сказал, что участие в битве не стоит того, — говорит Шара, — чтобы жертвовать своими детьми. — Она смотрит на Сигруда, ее усталые глаза горят на морщинистом лице. — Мне жаль, что так случилось с Сигню. Я сожалею о многих вещах. Но об этом — чаще, чем обо всем остальном.

Еще одно мгновение они смотрят друг на друга через границу камина, разделенные годами, скорбью и самой смертью. Сигруд пытается придумать какие-нибудь слова, но ничего не выходит.

Мальвина касается стены камина. Мир выворачивается наизнанку.

Внезапно Сигруд вываливается из теней под открытое небо, в ночь. Он успевает восстановить равновесие и, не упав, делает несколько неуверенных шагов вперед. Останавливается, смотрит по сторонам — они в парке, как и обещала Мальвина. Позади него маленькая заброшенная сторожка возле асфальтовой тропинки. В дверях сторожки трепещет воздух, и оттуда выходит Мальвина с мрачным лицом.

Она окидывает его взглядом с головы до ног.

— Готов?

Сигруд подходит к сторожке и видит, что это простая и пустая деревянная будка. Он ощупывает стену одной рукой, почти желая проникнуть сквозь нее, найти Шару и снова к ней прикоснуться, провести еще одно мгновение со своей подругой.

— Я спросила, ты готов? — говорит Мальвина.

Рука Сигруда падает.

— Да.