— Провалиться мне на месте, да что же это? — ахнув, спрашивает Ивонна.
— Это он, — раздается позади.
Они с Шарой поворачиваются. Там стоит Мальвина — лицо у нее бледное, глаза покраснели от слез.
— Это враг, — произносит она. — Он взял под контроль чудеса в стенах.
— Что? — потрясенно восклицает Стройкова. — Но… но это значит…
— Да, — говорит Мальвина. — Она мертва. — Она возвращается к своему месту и садится, устремив взгляд в пустоту. — Это означает, что Олвос мертва.
Ноков стоит в лесу за пределами Мирграда.
Рассвет уже близко. Он это чувствует. Обычно он скрывается от мира, его сила слабеет, когда лучи зари ложатся на холмы. Но не сейчас. Не с такой божественной силой, от которой все гудит внутри.
Он чувствует бесчисленные чудеса Олвос — те, что она сотворила тысячи лет назад, те, что еще трудятся за кулисами реальности, — и тысячи мощных, клубящихся чудес в считаных милях от него, в стенах Мирграда.
Старые чудеса, настоящие чудеса. Те, о которых рассказывают легенды. Те, что он в обычной обстановке ни за что не смог бы создать. Но теперь они принадлежат ему.
Ноков переводит дух и делает шаг.
В один миг он оказывается внутри Мирграда, стоит у ворот перед совершенно черными стенами, которые изгибаются вокруг него, словно огромное объятие. Тишина с ним рядом озирается в полном смятении, не в силах понять, как она тут оказалась. Те немногие смертные, что не спят в такой час, таращатся на них пару секунд, а потом убегают прочь, оглашая округу бессвязными воплями.
Он бросает взгляд на стены и тихо говорит:
— Врата Мирграда.
Его голос звучит так, словно звезды в небе и все кости земли шепчут в унисон.
— Когда-то врата были такими высокими, могучими, славными… Памятник старым Божествам, их власти, их миропорядку. Но скоро я с этим покончу. — Он смотрит на Тишину. — И начать собираюсь прямо сейчас.
Тишина хочет что-то сказать, но ей не нужно: он может заглянуть в ее разум и узнать, в чем дело.
— Рассвет приближается, — говорит Ноков. — Но я не позволю ему наступить. Я вознесусь к небесам и убью их, убью это небо над нами. Я прикончу свет еще до того, как его лучи упадут на землю. Вот чего я желаю, вот что мне угодно. И тогда вся реальность станет лишь черной доской, на которой ты и я будем писать.
Потрясенная Тишина кивает в благоговении.
— В это время я буду уязвим, — продолжает Ноков. — Я буду трудиться вне реальности, под нею, над нею. Это грандиозное действо потребует всей моей сосредоточенности. Ты понимаешь, о чем я?
ebooksa