Ловец бабочек. Мотыльки

22
18
20
22
24
26
28
30

…против князь не был.

Ольгерде казалось, что она умерла. Точнее, она точно знала, что жива, но вот все вокруг решили, будто она мертва.

— Милочка, — произнесла с упреком старуха Вызнятовска, которая прежде вовсе предпочитала делать вид, что Ольгерды не существует. — Разве мертвые ведут себя этак неприлично?

Ольгерда хотела возразить, что она жива, но панна Вызнятовская лишь отмахнулась веером.

— Я лучше знаю! — сказала она тоном, не оставляющим сомнений, что она и вправду знает лучше, жива Ольгерда или нет. — Вы только посмотрите на себя!

И зеркальце, крохотное, из тех, что к вееру цепляли забавы ради, Ольгерде сунула.

А в зеркальце…

Нет, Ольгерде случалось бывать на похоронах, хотя, говоря по правде, всякий раз являлась она на сие мероприятие с большим опозданием и, отдарившись цветами, исчезала, здраво полагая, что притворные ее сочувствия никому особо не надобны. Приличия соблюдены?

И довольно.

Однако не в приличиях дело, но в том, что покойники на тех малых похоронах изволили выглядеть достойно. Они лежали в гробах, разодетые и нарумяненные, а вот Ольгерда…

Она, не веря глазам своим, провела пальцами по синеватой коже, украшенной россыпью темно-зеленых бляшек. Тронула потрескавшиеся губы.

Закрыла глаза.

Открыла. И вяло удивилась, что глаза эти желтоваты и лишены обычного блеска.

— Теперь понимаете, милочка, о чем я говорю? — панна Вызнятовска зеркальце отобрала и вытерла платочком. — Вам нужно вести себя сообразно!

— Как?

Признаться, Ольгерда несколько растерялась. Все ж не каждый день узнаешь, что ты умер! И как ей надлежит поступить?

— Лягте в гроб, — панна Вызнятовска снизошла до объяснений.

Она вообще любила поучать людей, здраво полагая, что прожитые годы наделили ее изрядной мудростью, которую было просто-напросто бесчеловечно держать в себе.

— Я не хочу лежать в гробу! Гроб жесткий.

— Экая вы капризная! Другие покойники не жалуются…