— Честный ответ, — хмыкнул Реджинальд, поднимаясь и забирая опустевшие тарелки. — Вы великолепно готовите, леди Мэб. А теперь не стоит ли нам заняться делом?
На мгновение Мэб почудился в этих словах некий намек, но щеки запылать от смущения и предвкушения — точно она наивная девчонка какая-то! — не успели. Мэб одернула себя, встала и принялась убирать все лишнее со стола.
— Окно закрыть или оставить открытым?
— М-м-м… лучше закройте, не будем привлекать внимание, — решил Реджинальд.
Теперь, когда у них было дело, стало понятно, как следует вести себя. Мэб расстелила на столе план Университета, придавив его по углам тяжелыми вилками, привезенными когда-то из имения, неудобными и уродливыми — в самый раз для пресс-папье. Потом она выложила свой шатлен рядом с часами Реджинальда и отошла к двери. Встав в проеме — отсюда удобнее было поддерживать щит, она начала потихоньку несложное плетение.
Магия не переставала завораживать ее, сколько бы не проходило лет, и постепенно все вопросы, все тревоги и неуверенность отошли на второй план. Мэб наблюдала, даже — любовалась тем, с какой грацией колдует Реджинальд Эншо, выплетая куда более сложные чары, чем ее простенький щит. Он выдергивал из общей канвы нити-метки, бросал их на карту, закреплял, вертел колесико часов, выставляя нужное время, закреплял снова, плел, дергал, завязывал. Потом ходил вокруг стола, хмурясь и изучая получившееся с самым придирчивым видом. И снова начинал чаровать, плетя узор еще более причудливый, почти вычурный. Магия, слишком сильная, слишком приметная, ударялась по удерживаемому Мэб щиту, заставляя чувствовать себя соучастницей преступления. Так, впрочем, и было.
Прошло не меньше получаса, прежде чем Реджинальд остался своей работой доволен.
— Отпускайте, — скомандовал он, и Мэб с облегчением опустила широко разведенные руки, пошатнулась от усталости и прислонилась к стене. — Вы в порядке?!
Знакомые руки подхватили ее, обнимая за талию. На мгновение Мэб использовала слабость, как предлог, и уронила голову на плечо Реджинальда, но быстро пришла в себя, выпрямилась и сама, с самым независимым видом дошла до стула. Пальцы слега покалывало и ладони жгло от напряжения.
— Возьмите, — Реджинальд сунул ей в руки кружку с травяным чаем. — Вам нужно чаще колдовать.
— Теряю навыки? — хмыкнула Мэб.
Реджинальд шутливый тон не поддержал и покачал головой.
— Слишком выкладываетесь с непривычки.
Мэб, поморщившись, сделала глоток. И снова поморщилась, потому что чай был горький.
— Показывайте уже!
Укор, тем более справедливый, слушать было неприятно.
Реджинальд сам сделал глоток, отставил кружку и провел ладонью над планом Абартона, запуская свое колдовство. Искры, подписанные причудливым почерком с завитушками, отчего-то так всегда выходило с начарованными предметами, забегали хаотично по территории университета. Мэб не отрываясь следила за главным подозреваемым. «Л. Г. Миро» провел насыщенный день, посещая самые разные здания, но с началом бала крутился все больше возле танцевальных площадок и столов с напитками. То и дело рядом с «его» искрой вспыхивало предупреждение: Миро пытался пронести алкогольные напитки по меньшей мере четыре раза, потом заслужил несколько замечаний от преподавателей, и наконец его припечатала жалоба от старшекурсницы Колледжа Принцессы.
К щитам он за весь вечер ни разу не подошел.
— Теперь я понимаю, почему такое колдовство не поощряется… — пробормотала Мэб, наблюдая, как искорка-Миро удаляется в схематично отмеченные на плане кусты.
— Зато у нас минус один подозреваемый, — улыбнулся Реджинальд. — Миро был слишком занят: развлекался. Зато появились три новых.