Голос показался мне знакомым, даже очень.
— Ты это называешь недопониманием!? — теперь к ярости добавился нескрываемый сарказм.
Ремезов резко отстранился от окна. Два стремительных шага — не растерял Шеф форму с годами — и полковник уже стоял возле посетителя, грозно нависая над ним. Мне даже показалось, что сейчас он схватит за ворот незваного гостя, выдернет из кресла и вышвырнет его вон.
— Сегодня по твоей вине я лишился двух лучших людей! У одного ребенок только родился…
— Да полно! Я тебе всегда говорил — никогда не сближайся с подчиненными. Это расходный материал. С нашей стороны сегодня тоже были потери.
Мне было видно, скольких трудов стоило Шефу сдержаться, как он молча сжимает и разжимает кулаки. Визитер же, судя по голосу, был спокоен.
— Ты сам виноват, — невозмутимо заметил он. — Я тебя вчера предупредил — отзови своих людей, теперь это наше дело. Но ты по-прежнему путался под ногами. Собственно, дело ab initio[6] было нашим, ты напрасно встрял, amicus meus[7].
И тут я поняла, кто нанес непрошенный визит. Латынь, вставляемая к месту и не к месту, запах дорогих сигар… Это был Советник.
— У меня приказ, — неприятным голосом проговорил Шеф.
— Semper fidelis[8], — презрительно выплюнул Советник. — Можешь подтереться этим приказом. Один звонок и его нет. Если бы этот паникер Верховский не обделался от страха и не побежал докладывать куратору, вместо того чтобы сразу позвонить мне, этого приказа и вовсе бы не было. Как и тебя в этом деле.
Полковник молча отошел к окну.
— Изволь, — пожал плечами Советник. — Завтра утром получишь официальное уведомление. Я последний раз тебе говорю — не путайся под ногами. Больше предупреждений не будет. Causa finita est[9].
— Это угроза?
— Думай как хочешь. А впрочем, да, угроза. Мои партнеры…
— Лучше скажи хозяева, — небрежно бросил Ремезов.
— Пожалуйста. Пусть будут хозяева, у каждого из нас есть свой хозяин и каждый из нас является чьим-то хозяином. Мои хозяева, — Советник голосом выделил последнее слово, — творцы истории, и я горжусь, что служу им. А они крайне недовольны в последнее время. И прежде всего недовольны действиями российских спецслужб. Более того, и сейчас наблюдая за вами, они испытывают беспокойство.
Ремезов по-прежнему молча смотрел в окно. Советник достал из кармана пиджака сигару, повертел в руках, но курить не стал.
— Все очень серьезно. Очень, — проговорил он. — Де-факто мир сейчас на грани войны…
— А когда-то было по-другому? — вскинулся Шеф. — Мир всегда, если не на грани войны, так по уши в войне. И все благодаря твоим хозяевам. Стравливают белых и черных, северных и южных, кроят земной шар по своему усмотрению…
— Ты не понял! Я говорю не об управляемых конфликтах, а о хаосе, катастрофе, которая нас всех скоро захлестнет, и в которой частично повинен ты своими некомпетентными действиями, в том числе и сегодняшними.