Цветные карандаши

22
18
20
22
24
26
28
30

Артюр пробовал найти на ощупь, медленно перемещая руку.

– Да, – прошептал он несколько секунд спустя. – Я начинаю что-то такое чувствовать. Едва ощутимо, но я улавливаю равномерный ритм.

– Тебе надо проникнуться биением моего сердца. А теперь попробуй другой рукой сосчитать свой пульс.

Артюр приложил указательный палец левой руки чуть ниже сонной артерии. Шарлотта перехватила его палец, тихонько перемещая его на шее.

– Вот здесь. Теперь чувствуешь свое сердце?

– Да, оно бьется быстрее твоего.

– Теперь ласкай меня, чтобы поторопить мое, до тех пор, пока наши сердца не начнут биться в унисон.

Артюр провел рукой по левой груди Шарлотты, но почувствовал, что учащается биение его собственного сердца. Он гладил ее плечо и время от времени возвращался проверить, как бьется ее сердце. Это подействовало на нее сильнее, чем просто поглаживание груди; сердечный ритм Шарлотты постепенно догнал его собственный. Тогда Шарлотта коснулась обеими руками ног Артюра и гладила их, поднимаясь к ягодицам. Ее возбуждение нарастало. Теперь сердечный ритм и дыхание у них совпадали, ускоряясь одновременно.

– Следуй вдоль моих артерий, и ты найдешь на моем теле все места, где сможешь почувствовать мой пульс.

Артюр, который молча ласкал ее лицо, отчетливо ощутил напряжение на виске. Его пальцы сбежали вниз по ее затылку, он считал пульс на ее сонной артерии, спустился вдоль рук, добрался до запястий. Вновь поднялся к плечу, заскользил по животу и остановился на бедренной артерии, в районе тазобедренного сустава. Их сердца бились по-прежнему одинаково и все быстрее. Он спустился вдоль артерии до колена, потерял пульс на икре и вновь нашел в выемке щиколотки. Они дышали все более прерывисто, но все так же синхронно. Артюр повел руку вверх, чтобы исследовать ту последнюю область, к которой еще не посмел подступиться. Он осторожно приблизился, чувствуя ее влажность и тепло, коснулся клитора, ходил около него кругами, возвращался, удалялся и, наконец, ввел указательный палец. Их сердца стучали все быстрее. Они дышали все чаще, все отрывистее, но в одном ритме.

– Теперь входи, – велела она.

Артюр повернулся к ней, и в то же мгновение завибрировал телефон, вздрогнув всего один раз. Шестое чувство мгновенно выдернуло Шарлотту из забытья. Она поспешно нашарила на полу телефон и, прижав его к уху, стала слушать, как ей читали эсэмэс. Металлический голос бодро произнес: «Сообщение… от… Пьеретты… Луиза… и… Люсьен… похищены…»

Глава 10

В которой мы узнаем, что самая высокооплачиваемая уборщица парижских туалетов – никакая не женщина

Резиденция теперь ничем не отличалась от обычного дома престарелых. Некоторые старички бесцельно слонялись по длинным коридорам с темно-синими стенами. Зал, где стоял телевизор, был набит битком. Постояльцы смотрели выпуски новостей, в которых снова и снова рассказывали о возвращении зеленого и синего. Специальный корреспондент в анисово-зеленом костюме с аквамариновым галстуком и с микрофоном в руке занял позицию перед картиной «Завтрак на траве», с которой никто так и не решился убрать рисунок. Все в резиденции надеялись, не осмеливаясь произнести это вслух, на экстренное сообщение о том, что девочку освободили. Но речь шла только о возвращении синих и зеленых, и изредка – розовых и красных оттенков.

В комнату ворвались Шарлотта и Артюр.

– Что произошло? – закричала Шарлотта.

– Вскоре после того, как вы ушли, явились двое в капюшонах. Сначала они хотели забрать только Луизу, но Люсьен с ними договорился. Если они разрешат ему пойти с ними, мы не вызовем полицию.

– Но я надеюсь, вы все же ее вызвали?

Вместо ответа последовало пристыженное молчание постояльцев, приученных не возражать против решения арбитра.