— Этот уже не встанет, — сказал один!
— Уйдем, чего доброго кто-нибудь слышал выстрел, — предостерег другой.
Они попытались найти старика с мальчиком, однако их не было видно. Они оба исчезли. Отчаявшись, они удалились, а Сниф жалобно повизгивая, наклонил мохнатую голову над телом хозяина и стал облизывать своим теплым языком холодное мертвое лицо.
Через несколько минут на панели поднялась решетка, прикрывавшая вход в люк, и из-под нее показался старик и за ним выполз и Томми.
В ужасе наклонился он над Гарвэем Уордом, приложил ухо к его груди… Напрасно! Сердце перестало биться.
У бывшего воришки полились слезы из глаз; осыпая бранью старика и убийц, он поклялся отомстить; однако, прежде всего надо было выполнить последнее желание Гарвэя Уорда и укрыть в надежном месте проклятого старика.
Бросив последний грустный взгляд на мертвого друга, он потрепал Снифа и сказал сдавленным голосом:
— Останься с ним, Сниф, не оставляй его одного!
Затем он схватил старика за руку и увлек его за собой.
Собака, не понимая, почему хозяин не отвечает на ее ласки, откинула голову назад и громко и жалобно завыла в тишине ночи.
По уединенным боковым улицам и пустым темным переулкам Томми почти бегом тащил за собой старика, едва поспевавшего за ним.
Мозг мальчугана лихорадочно работал. Эту ночь старик пробудет у дедушка, и затем необходимо будет как-нибудь увезти его из города.
Был бы здесь Джэк Бенсон или О’Кийф, они нашли бы, куда его девать, но О’Кийф действительно как в воду канул, а про Джэка Бенсона никто никогда не знал, где он находится.
Старик устал и, окончательно растерявшись, не хотел идти дальше.
Томми просил, ругался, но все напрасно. Старик жалобно плакал, но продолжал стоять на месте, словно его ноги приросли к земле.
В припадке тоски по другу и злобы к старику Томми утратил обычное самообладание, поднял руку и дал ему звонкую пощечину. Старик громко закричал, но не двинулся с места.
В этот момент из-за угла внезапно вынырнул и остановился перед ним полицейский, коренастый высокий ирландец. У Томми замерло сердце.
Увидав старика, который только что кричал и возбужденного мальчугана, он сердито обратился к Томми:
— За что вы бьете старика?
Томми недаром провел два года своей молодости совершено один в ожесточенной борьбе с обществом, его полицейскими и судьями; эта борьба прекрасно развила в нем находчивость.
ebooksa