— Так вот, скажите мне, милый доктор, что мне делать? Мне нельзя терять сил, я должна поддерживать несчастного мужа, которого смерть Этель глубоко потрясла.
Уорд обдумывал ответ, но в этот момент в соседней комнате раздались громкие голоса, и он испуганно нахмурил лоб.
Пусти меня, дай мне выйти! Мне пришло в голову одно слово, я должен сейчас же сказать ему, иначе я забуду.
Это был голос старика.
Делия Брайт вздрогнула, и ее розовые щеки побледнели…
— Кто, кто это там? — пробормотала она.
— Это один из моих пациентов, миссис Брайт; он совершенно безобиден, не беспокойтесь.
— Сиди тут, старый идиот, не ходи к двери! — это был голос Томми.
— Но я должен! Он велел сейчас же сказать ему, если я вспомню новое слово.
— Скажи мне и не кричи так, иди сюда!
— Пусти меня, пусти меня, — кричал старик, — мне надо идти к нему! Пусти!
Раздался стук упавшего на пол стула, дверь растворилась, старик влетел в комнату и схватил Гарвэя Уорда за руку.
— Скорей, скорей, дай мне сказать, теперь я знаю откуда я, знаю имя.
Уорд с силой схватил его за руку, увлек обратно в другую комнату. Старик с недоумением и испугом смотрел на него.
— Ну, — спросил Уорд, — назови имя?
Однако перенесенное волнении было слишком сильно для старика; он смотрел на психиатра, несколько раз раскрывал рот, затем залился горькими слезами как ребенок.
— Я опять забыл!
Когда Уорд вернулся в приемную, Делия Брайт без чувств лежала на полу.
В тот же вечер Гарвэй Уорд и Томми, сидя в кабинете, обсуждали события дня.
— Она приходила сюда как шпионка, — категорически заявил Томми.