– Мне нужно узнать, как себя чувствует товарищ Крамер.
– Зачем он вам?
– Мне нужно провести с ним беседу.
– Какую беседу?
Введенский попытался пройти в дверь, но Охримчук не пустил его, встав в проёме.
– Если вы сейчас не пропустите меня, потом сильно пожалеете об этом.
– Введенский, я вас не узнаю. Что с вами?
– Всё хорошо.
Он попытался отодвинуть Охримчука и пройти, но тот схватил его за руку. Введенский недоумённо замер на месте, закатил глаза, вздохнул и вдруг понизил голос:
– А теперь слушай сюда. Один мой звонок в Москву – и тебя сразу поставят на место. Сначала отберут петлицы, потом отправят мотать срок, а потом к стенке. А может, сразу к стенке. Знаешь, как быстро у нас сейчас дела делаются? Шлёп – и нет человека.
Охримчук недовольно скривил лицо, отпустил руку Введенского, отошёл в сторону.
– Вот и отлично, – сказал Введенский. – Где Крамер?
– Не знаю. Может, в больнице…
– Отлично.
Введенский вышел в коридор, Охримчук поспешил за ним, но из проходной вдруг выскочил встревоженный Колесов.
– Товарищ лейтенант, – заговорил он. – Там это…
– Что ещё? – спросил Охримчук.
– Дед Исмаил пришёл. Говорит, вспомнил день убийства. Видел убийцу.
Введенский хмыкнул, покосился на Охримчука, потом кивнул Колесову:
– Давай поговорим с ним. Интересно. Товарищ Охримчук не против?