Аделин боялась думать, что творится у брата в душе, когда он остается один, что он пытается заглушить, когда уходит в поля за поселком и сидит в траве, запрокинув голову к небу и сдерживая вой.
– Ты ходил на кладбище? – спросила она.
Уве кивнул. Он ведь и правда может пойти туда только ночью, когда никто не увидит. Аделин понимающе качнула головой.
– Что ж, ходи, – сказала она. – Но, пожалуйста, говори мне, куда идешь и когда вернешься. Я не настаиваю, чтобы с тобой шел кто-то из слуг, но хотя бы говори, что уходишь. Это очень важно, Уве, потому что…
Она не договорила. Махнула рукой. Что говорить, Уве и без того понимал, что это важно.
– И останься дома, если почувствуешь себя плохо, – попросила Аделин, понимая, насколько глупой и слабой она сейчас выглядит. Уве кивнул и, поднявшись, обнял ее – в этом порывистом движении было столько благодарности и тепла, столько понимания и скрытой надежды, что Аделин едва не расплакалась.
На подоконнике заорал Кусь, который уже устал ждать, когда же наконец бессовестные людишки ему откроют. Когда птицу впустили, то Уве поинтересовался:
– Что тебе прислали?
– Не знаю, – ответила Аделин. Коробка была завернута в несколько слоев бумаги, разорвав их, она с искренним удивлением увидела пакет из ювелирного магазина.
– Драгоценности? – нахмурился Уве. – Кажется, я знаю, чьи тут уши торчат.
Про уши было сказано так, словно Уве готов был обернуться волком и броситься на их владельца. Из уголка пакета торчала записка на бланке с гербом полиции: Аделин развернула ее и прочла:
«Аделин!
Спасибо вам за все, что сделали для меня сегодня. За такие дела, разумеется, положена премия, но я не ваш начальник, а вы не моя подчиненная. Так что пусть это будет подарок. Завтра, как я слышал, будет бал, так что думаю, он вам пригодится.
Пишу глупости, конечно. Раньше никому не отправлял подарков, если не считать коллег и друзей семьи, но там другое дело. Одним словом, надеюсь, что он вам придется по душе.
К слову: это вас ни к чему не обяжет. Это просто подарок. Увидел их и сразу подумал, что они вам понравятся».
Аделин отложила записку и открыла пакет. На крышке бархатного футляра красовался герб ювелирного магазина, и Аделин почувствовала, как немеют ноги. Это действительно подарок, но как? Почему?
Она щелкнула крышкой и увидела три бриллиантовые звезды в волосы. Камни чистейшей воды поймали свет и рассыпали во все стороны темно-синие холодные брызги, но в самой глубине этого холода было тепло.
Королевский подарок. Просто королевский.
Уве присвистнул, и Аделин недовольно обернулась к нему.
– Что?