В склепе было светло, и она отчетливо разглядела то, что сейчас занимало весь его левый угол. Сгусток клубящейся тьмы, в котором бурлили щелкающие жвалы, ядовитые когти, суставчатые лапы, поросшие серой колючей шерстью, – и в самом центре белело знакомое лицо.
«Морок, – подумала Аделин, стараясь обуздать свой страх. – Он пытается запугать меня, только и всего. Подавить волю, парализовать разум».
– Привет, непослушная ведьмочка, – рассмеялся убийца девушек, и Аделин услышала шаги: он неторопливо двигался в сторону ее укрытия. – Выходи, не заставляй меня обижать тебя.
Сквозь страх пробилось желание сопротивляться – Аделин поднялась из-за саркофага, и увидела, что жуткая тьма развеялась. Человек, который подошел к последнему убежищу Лесного принца, был самым обычным – молодой холеный джентльмен в дорогой одежде, сшитой на заказ, а не чудовище. И Аделин понимала, что сейчас он страшнее любого порождения мрака.
Она испугалась так, что заледенели ноги, а пол поплыл куда-то в сторону, вынудив Аделин опереться на саркофаг, чтобы не упасть. Убийца девушек приблизился к ней – темные волосы с легкой волной, светлая гладкая кожа, прозрачные синие глаза показались Аделин маской, и существо, которое носило эту личину, сейчас трепетало в нетерпении.
Оно хотело сорвать маску и стать самим собой.
– Пойдем? – улыбнулся убийца девушек, протянул руку, и Аделин вдруг увидела, что выходит из-за саркофага и послушно идет к мужчине. Ее зачаровали, и она не может сопротивляться этим жестоким чарам – чувство беспомощности было настолько обжигающим и горьким, что Аделин не сдержала слез.
– Ну, ну. – Убийца девушек мягко провел пальцами по ее лицу, стирая слезы. Эта ласковая вкрадчивая забота пугала чуть ли не больше той тьмы, которую Аделин увидела в углу. – Не надо так переживать.
Прикосновение чужих губ к губам было осторожным, словно убийца девушек вступал на незнакомую тропу и боялся спугнуть добычу – и в то же время властным, подавляющим и жестоким. Сильные руки легли на бедра, и Аделин содрогнулась от накатившего отвращения и ненависти. Озноб окутал тело так, словно убийца девушек бросил ее из лета в самое сердце зимы.
Если бы она могла колдовать! Если бы она только могла!
– Пойдем в гости, – негромко рассмеялся убийца девушек, наконец-то оторвавшись от губ Аделин. – Я тебя согрею.
А потом за ее спиной раскрылась ледяная тьма – и последним, что вспомнила Аделин перед тем, как рухнуть в нее в чужих объятиях, было имя – Бастиан.
Где-то далеко истошно закричал Кусь, и все упало во мрак.
– Дьявольщина какая, Господи…
Полицмейстер Кернаполиса, господин Гвидо Барчетти, провел платком по лбу и сокрушенно покачал головой. Смуглый улыбчивый здоровяк ростом выше офицера Бруни и толще ювелира Моше, он жил с привычными проблемами стражей порядка в приморском городке: зимой тишина, а летом, в курортный сезон – кражи у туристов и гастролеры с материка, которые приезжали на море ловить рыбку в чужих карманах.
В список этих проблем никогда не входил серийный убийца и коллеги с другого конца страны, которые в буквальном смысле свалились ему на голову.
Бастиан вполне понимал его чувства. Будешь тут ошеломлен, когда окажется, что у тебя под носом жил и орудовал серийный убийца.
Стоило отдать Барчетти должное, он сориентировался сразу – в заброшенный дом сбежалась вся полиция и двое артефакторов, один штатный, второй из отдыхающих. Когда тощий старичок-артефактор вынул из шкатулки свеженький Следовик, показавший в красках все убийства девушек, которые происходили в комнате, то полицмейстера Кернаполиса отчетливо повело на сторону.
– И это все ваши? – уточнил он. Мягкий южный выговор в его голосе напоминал о виноградниках с ягодами, присыпанными белой пылью, чернокудрых девушках, ароматных лепешках с мясом прямо из печи. Господин Арно кивнул.
– Наши.