Противостояние

– Мы в ловушке, – сказал Дункан.

Книги нигде не было видно, и всё же складывалось впечатление, что до недавнего времени она хранилась именно здесь. Здесь были разлиты пугающей интенсивности флюиды. Изида подошла к алтарю и положила на него руку. Сделав то же самое, Фурия заметила, что библиомантическая аура усиливается. Перед глазами её забрезжили очертания огромного фолианта, как будто в самом воздухе ещё оставался паз, где находилась книга.

Дункан не спускал глаз с лестничного пролёта. «Хотя бы один из нас сохраняет ещё трезвую голову», – подумала Фурия.

Даже Кэт, не наделённую никакими рецепторами для улавливания библиомантических энергий, казалось, поразила атмосфера этой камеры. Она поинтересовалась:

– Может, нам необходимо что-нибудь вроде ключа?

Голосом отца Фурии за́мок ответил:

«Только представитель пяти семейств может открыть проход. Он сам является ключом».

Раздался скрежет, похожий на трение камня о камень. Стена за каменными плитами поддалась. Ниша в её середине, казалось, начала расплываться, превращаясь в кружащийся водоворот, который медленными неторопливыми вращениями полностью поглощал заднюю стену.

– Прочь отсюда! – завопил Дункан, хватая за руку Кэт и увлекая её за собой вверх по лестнице.

– Нет! – протестовала Фурия. – Погодите!

Изида тоже не тронулась с места, с осунувшимся лицом наблюдая зрелище, разворачивающееся перед ними.

Вихрь всё усиливался, вбирая всё в свою орбиту, наконец он превратился в туннель, в конце которого засиял свет.

– Что это, чёрт возьми, такое? – спросила Кэт.

– Первый порог, – прошептала Фурия. – Где-то там – святая святых Академии.

Часть четвёртая

Царство семейства Химмель[36]

Глава первая

Помимо двух мужчин за громадным круглым столом в первый раз с момента основания Адамантовой Академии сидели ещё четыре женщины. Джеймс слышал требование, выдвинутое баронессой, – все главы трёх семейств должны явиться на собрание Совета в сопровождении своих супруг. Эта необходимость была вызвана переворотом в замке Химмелей. То, что желала сообщить баронесса, касалось каждого. Речь шла о выживании Академии и о том, как противостоять опасности. На кону стояло (ни больше ни меньше) будущее всего библиомантического мира.

– Уступить и покинуть убежища?! – раздавался эхом под гигантским куполом зала возмущённый голос Юлия Кантоса. – Запечатать порталы, а всё, что когда-либо построила Академия, бросить на произвол судьбы?!

– Позвольте, госпожа баронесса, вы просто потеряли рассудок, – поддержал Кантоса Грегор фон Лоэнмут.