Противостояние

Фурия и Кэт перекинулись взглядами.

– Она чертовски миленькая, – сказала Кэт Пасьянсу с ехидством.

– Что?

– Миленькая. Хорошенькая. Прелесть!

Пасьянс был не в состоянии поднять на неё глаза.

– Не исключено.

– Оставь его в покое, – шепнула ей Фурия.

Пасьянс приблизился на два шага к кустам, но потом остановился:

– Она вернёт его обратно, совершенно точно.

Фурия тоже так думала, иначе она бы ни за что не отпустила Пипа. Брату было всего одиннадцать, но таким уверенным в себе, почти взрослым, она видела его впервые. И всё же ею овладело странное чувство при виде того, как он взбирается по холму, где она его уже один раз потеряла. Где-то в глубине души начала зарождаться тревога, а непреодолимое желание следовать за ним становилось всё сильнее.

Экслибры шептались. Среди деревьев шелестел ветер. Сквозь их кроны прорывался солнечный свет, и от него съёживались тени на окраине парка.

Прошло несколько минут, после чего карлик внёс предложение:

– Может, стоило кому-нибудь пойти посмотреть?

– Она в жизни не причинит ему вреда, – заявил Пасьянс.

– Она-то, может, и нет, – сказала Фурия и направилась к тропе в подлеске, сначала медленно, потом ускоряя шаг.

Кэт последовала за ней. Пасьянс вздохнул, обогнал их и возглавил процессию, едва они достигли зарослей.

– Всем остальным ждать здесь! – крикнул он через плечо, и, к удивлению Фурии, экслибры ему подчинились.

– Это всё униформа, – пожал плечами Пасьянс.

Они шагали по тропе с примятой крапивой и сломанными сучьями. Прежде чем Пип с Нассандрой прошли по этому пути, им, очевидно, воспользовались не более двух-трёх раз.

Заросли кустарника закончились метров через пятнадцать, и скоро между ветвями показалась зелень холма. Как только Фурия вышла на свет, стали отчётливо различимы следы Пипа и каллисты, оставленные в высокой траве. Следы вели вверх по откосу, но наверху никого не было.