Джим наморщил лоб и покраснел.
– Не смотри на меня так. – В глазах Кассиопеуса плясали лукавые искорки. – Конечно, все здесь об этом знают. Все видят, что с тобой происходит. Только ты сам себе не признаёшься.
– Что, всё так ужасно?
– Более чем. Но я скажу тебе, что точно помогает от тоски. Пара стаканов доброго вина – и ты перестанешь вешать голову!
Джим перевёл дух:
– Наверное, вы, фавны, видите некоторые вещи яснее.
– Это из-за горящих глаз.
– Правда?
– Нет. Я это выдумал, чтобы ты мне позавидовал. – Кассиопеус заржал и дружески хлопнул его по здоровому плечу: – А теперь пойдём, друг мой, займёмся выяснением истинного смысла жизни. По счастливой случайности он ожидает нас в нескольких шагах отсюда, в погребах за этими почтенными стенами.
В определённом смысле это было правдой: когда некоторое время спустя они вошли в резиденцию, из её подвала трижды прозвучал оглушительный металлический звон и грохот. Все обитатели резиденции знали,
Джим и Кассиопеус как раз скатились по лестнице в подвал, когда стража перед библиотекой отворила железную дверь. Петли заскрипели, две спугнутые бумажные птички спланировали в холл перед дверью.
С той стороны порога нетерпеливо подпрыгивал бумажный ковёр: Эюя радостно приветствовала старую подружку.
В дверях стояла Фурия, в руках у неё была большая сумка, из которой доносился детский плач. Она была вся в грязи, растрёпанная и выглядела страшно изнурённой.
Джим затормозил, только оказавшись прямо перед ней.
Фурия подняла бровь, и на мгновение её глаза, казалось, вспыхнули, словно глаза фавна.
– Вот, – сказала она и торопливо передала ему сумку, – отнеси ребёнка в безопасное место. Мне нужно немедленно вернуться!
Джим бегло глянул на сумку и передал её дальше, прямо в руки оторопевшего фавна.
– Подожди! – Шагнув через порог, он крепко ухватил Фурию за локоть. – Я тебя просто так не отпущу!
– Изиде и Дункану нужна моя помощь!
Недолго думая, Джим переступил через порог и оказался вместе с ней в библиотеке.