– Ты такой же обычный монах, как я – весенняя бабочка.
– Какая красивая аналогия. Но я монах, и, следовательно, ты – бабочка.
– С тобой невозможно разговаривать. Мириам!
– Что?
– Ты нас слушаешь?
– Да, хотя и не очень понимаю.
– Где здесь можно остановиться на ночь?
Мириам вгляделась в стоянки под стенами города.
– Обычно машины оставляют за стенами, но если внутрь нас все равно не пустят, то этого, наверное, не нужно делать.
– Да, нам посоветовали остановиться в долине.
– Вон справа на холмах пустые выгоны. Мы можем остановиться там, если никто не будет против.
– А кто может быть против?
– Так ведь рядом ферма.
– Тогда мы расположимся подальше от нее, на песке.
– Да, там все равно не растет трава.
Они свернули с основной дороги и двинулись вдоль ирригационного канала – одного из многих, разрезавших окрестные холмы тонкими блестящими полосами. В канале стояла мутная зеленоватая вода, и в окна проникал ее запах – незнакомый Мириам, сырой и неприятный.
Грузовики Эймоса и Бена увязались за ними. Их присутствие раздражало Мириам, но что с этим делать, она не знала.
– Может, избавиться от них? – Би словно подслушала ее мысли.
– Как?
– Прогнать.