Крепость лжецов

– Пади, Фаэтон! – Приказала она.

Интермедия II.

Бритва прошла по коже – один раз, затем второй. Потом соскочила.

Порез был бы совсем не заметен, если бы не кровь – тонкая полоска, мгновенно набухшая темным цветом. Капля крови, черная в свете свечи, скользнула вниз, и Кейн отложил походную бритву.

Пламя билось и мерцало, вместо того, чтобы гореть ровно – полностью отвечая состоянию его рассудка. Монах наклонил голову, рассматривая порез в маленьком зеркальце рядом со свечой, потом выпрямился, неподвижно глядя на огонь.

Темнота за ним казалась абсолютной.

В ней прятались крыши соседних зданий, такие же низкие, как и та, на которой устроился монах. Площадь, на которой днем произошла казнь, осталась слева, сейчас о ней напоминали только далекие крики, и пение – теперь уже затихающие. Привратный городок встречал ночь с опаской, будто ожидая подвоха, и Кейн отлично понимал его. Окрестные улочки были опасны, даже если забыть о Змеях, несущих дозор на соседних крышах.

Пламя дрогнуло снова – по ржавой приставной лестнице за спиной Кейна кто-то поднимался. Из темноты показалось лицо. На мгновение монаху показалось, что это маска – черная, лакированная, с узкими прорезями глаз, и тонким, насмешливым ртом. Блеснули и погасли медные нити, вплетенные в косички под широким капюшоном.

– Наводишь красоту? – Спросила Феникс негромко. – А что света не дождался?

– Не знаю, что будет завтра. – Ответил Кейн. – Поэтому стараюсь сделать все сегодня.

– Сомневаешься, что доживешь до утра?

– Все в это верят – и однажды ошибаются.

Феникс хмыкнула и подошла ближе, рассматривая его нехитрые пожитки, разложенные на табурете рядом со спальником – бритву, миску с мыльной пеной, свечу.

– А зеркало-то мое.

– Ты его проиграла.

– Поэтому и не отбираю. – Она обошла монаха, и присела справа от табурета. – Кровь. Значит, и у тебя может рука дрогнуть.

– Если я сомневаюсь.

– Еще утром ты был в себе уверен. – Под низко надвинутым капюшоном блеснули глаза. – Что поменялось?

– Это же очевидно. – Монах все так же смотрел на свечу. – Я.

Темные пальцы Феникс легли на рукоять бритвы. Мгновение – и та завертелась между ними, как стрекозиное крыло, отбрасывая случайные блики.