— Когда все случится, будет много крови.
— Будет, — спокойно подтвердила Патриция. — Но тебе ничего не грозит. И Русу — тоже.
— А люди?
— Люди и сейчас гибнут. Если же ничего не предпринять, крови будет еще больше. Ты это знаешь.
Но Матильду ее слова не успокоили.
— Люди будут умирать из-за тебя. Не смущает?
— Для этого у меня есть ты.
— Чтобы забирать твою боль…
— Чтобы чувствовать ее вместо меня.
Потому что тот, кто думает о будущем, должен быть холоден. А тот, кто о настоящем, — жалостлив.
Они такие разные…
— Я не верю, что кровь тебе безразлична.
— Нет.
— Вот видишь! — Матильда погладила подругу по щеке. — Я знала, что в глубине души ты…
— Извини. — Патриция отстранилась. От слов и от подруги. Кивнула на транслирующий новостной канал монитор. — Сделай, пожалуйста, громче.
Не самый лучший способ уйти от неприятного разговора, но и не самый плохой. Матильда хотела воспротивиться, однако передумала. Пусть. Если Пэт не хочет говорить, не надо, а вшивые новости гораздо лучше грубости.
— Скажите, архиепископ, с какой целью вы отправляетесь в Москву?
— Пастырский визит. Добрые прихожане имеют право слышать слово тех, кто несет свет Католического Вуду на других землях. Монсеньор Джошуа Таллер — великий проповедник, и для меня большая честь работать на его кафедре.
Волевое лицо, соломенного цвета волосы, широченные плечи и уверенный голос. Мужчина походил на переодевшегося в рясу рыцаря.
— Кто это? — удивленно спросила Матильда.