— В первую очередь люди думают о себе.
— Дорадо пытался показать, что девчонка для него ничего не значит. Но последняя фраза расставила точки над i: Дорадо переживает. Полагаю, этой фразой он дал нам знак.
— Какой еще знак? — поморщился генерал. — Хамад, хватит играть в шпионов!
— Что, если во время разговора рядом были его компаньоны, и Дорадо не мог говорить открыто? Такое ведь возможно?
— Возможно, — признал Аль-Кади.
— И эта фраза — единственная его возможность сказать, что разговор не окончен.
Генерал подошел к окну, несколько мгновений молча стоял, разглядывая Мюнхен, после чего, не оборачиваясь, поинтересовался:
— Ты хочешь продолжить?
— Так точно.
— Хочешь отправиться в Москву?
— Другого выхода у нас нет.
— Пожалуй. — Снова короткая пауза. — Бери девчонку, бери пятерых спецназовцев, садись в самолет и лети. Справишься — станешь полковником. Не справишься…
— В лучшем случае я буду до пенсии пересчитывать деревья в какой-нибудь австрийской дыре, — криво усмехнулся Аль-Гамби.
Генерал не повернулся к майору, не поддержал шутку, хотя бы ради шутки. Остался предельно серьезен:
— Все правильно, Хамад, в лучшем случае так и будет. Но это в лучшем случае.
Если хочешь пройти в заведение незаметно, воспользуйся задней дверью. Как правило, она выходит во внутренний двор или в узкий переулок, где мало посторонних глаз и ушей, где никто тебя не заметит, а если и заметит, то не обратит внимания. Ведь люди, которые предпочитают замусоренные закоулки, хорошо усвоили золотое правило: «Меньше знаешь — дольше живешь». Они не полезут в чужие дела и не станут корчить из себя героев. Если увидят распластанное на асфальте тело — вытащат бумажник и пойдут дальше, если заметят, что из черного хода выбегают грабители — отвернутся. В закоулках свои правила. Именно поэтому предусмотрительные хозяева оснащали задние двери не меньшим, а то и большим количеством видеокамер, чем главные. Как говорится, кто предупрежден, тот вооружен.