Сентябрь

По короткому жесту рукой коммандос сняли очки. Кирпичев щелкнул выключателем лампы. Отражатель выставил так, чтобы осветить распятую на стене фигуру.

Маришка все еще держала ʺвингмастерʺ, стыдливо собирая под шеей складки спальника.

- Положи это куда-нибудь, дура, - бросил один из коммандос.

Несмотря на свое неудобное положение, Фродо подставил уши.

Чужак говорил по-польски. С акцентом, но по-польски. Да что же, курва, здесь разыгрывается, размышлял коротышка, чувствуя, что времени на размышления осталось ой как немного.

Растянутая грудная клетка не позволяла хорошенько вдохнуть, комната как будто потемнела.

Так что здесь делает этот вечно пьяный Кирпичев? Вагнер, как только узнает, порвет ему зад­ницу до воротника, а Ростиславский добавит еще и от себя. В комнате сделалось еще темнее. А мо­жет Вагнер и не узнает.

- Брось винтовку, блядская дочка! - рявкнул Кирпичев. Коммандос приблизился к Маришке, та отступила на шаг, одновременно пытаясь удержать спальный мешок и дробовик. Удалось только с последним. Все согласно захохотали. За исключением коротышки, его просто так уже было не рассмешить. Коммандос подбросил вверх ствол автомата.

Это же ʺхеклер-и-кохʺ, дошло до Фродо. Это такой же спецназ, как из меня…

Свою мысль он не закончил. Кольцеобразная защита мушки МР-5 рассекла кожу на щеке Ма­ришки. Девушка скорчилась, прикрывая голову руками. ʺВингмастерʺ с грохотом упал на пол.

Легкий кивок Кирпичева. Композитный приклад очертил дугу; Маришка стекла без сознания на пол. Коммандос отбросил автомат за спину, склонился, схватил женщину за волосы; приподнял ее го­лову, открывая горло. Из-под полуопущенных век блеснули белки.

- Стой! - Поднятая для удара рука застыла. Кирпичев поглядел на девушку. - Еще нет, - пере­шел он на польский язык. - Пока что связать, пригодится. Этот здесь, похоже, ничего не скажет, даже если хорошенько прихуярить. Ладно, увидит, как мы будем разбираться с ней. Что скажешь, пан лили­пут?

Лилипут спокойно поглядел в ответ; во всяком случае, надеялся, что спокойно.

- Ебись в рот, урод, - прохрипел он на вдохе.

- Ага, наверняка скажешь, что тебе до нее нет дела? Ладно, поглядим, поглядим. Но поначалу попробуем традиционно.

Совершенно неожиданно, не замахиваясь, он приложил кулаком коротышке в желудок. Ноги Фродо задрожали, выбивая короткую дробь на стене. Когда уже он мог хоть что-то видеть и чувство­вать, то обнаружил себя сидящим, приклеенным скотчем к креслу на колесиках. Во рту было полно крови, но по причине кляпа сплюнуть он не мог. Кирпичев, похоже, насмотрелся американских филь­мов.

За окном занимался рассвет. Маришка лежала на полу, в запястьях и щиколотках связанная одноразовыми наручниками из нейлоновой ленты. Коммандос силы не жалел, ступни и ладони де­вушки уже посинели. Кирпичев присел на лежанке, крутнул колесико зажигалки, затянулся, выдувая клуб дыма прямо в лицо Фродо. Он курил ʺкэмелʺ, а как же. Помолчал. Пара фальшивых спецназов­цев заняла места у него по бокам, еще двое куда-то исчезли. Фродо не мог повернуть голов, мог раз­ве что глянуть в сторону, при этом ужасно кося.

- Нашли? - бросил Кирпичев в бок, не спуская глаз с лица Фродо. Откуда-то сзади раздалось подтверждающее мычание. Громкий треск. Кирпичев усмехнулся словно гиена.

- Ну, именно… Пагаварим…

Фродо проклинал собственную предусмотрительность, кабели были достаточно длинными, без проблем они доставали до аппаратуры от преобразователя и аккумуляторов аварийного питания.