– Вы привезли сюда феромоны? – спросила Мирная. – И Инвесторы ничего не заподозрили, когда их нашли?
– А вот теперь вы совершаете ошибку, – спокойно сказал Африэль. – Вы исходите из того, что Инвесторы непогрешимы. Вы ошибаетесь. Раса, не имеющая любопытства, никогда не будет брать в расчет все возможности так, как мы, шейперы, – Африэль закатал штанину и вытянул правую ногу. – Взгляните на варикозную вену на лодыжке. Подобные проблемы с кровообращением свойственны тем, кто проводит много времени в невесомости. Однако эта вена была заблокирована искусственно и обработана для снижения осмоса. Внутри нее находятся десять изолированных колоний генетически модифицированных бактерий – каждая выведена для того, чтобы производить разные феромоны Роя.
Он улыбнулся:
– Инвесторы тщательно меня обыскали, в том числе с помощью рентгена. Но на рентгене вена выглядит нормально, а бактерии внутри нее находятся в разных отделах. Их нельзя обнаружить. При себе у меня маленькая аптечка. В том числе шприц. С его помощью мы можем извлечь феромоны и протестировать. Когда тест будет закончен – а я уверен, что он пройдет успешно, и более того, я поставил на это всю свою карьеру, – мы опустошим вену и все отделы. Бактерии погибнут при контакте с воздухом. Мы заново наполним вену желтком из развивающегося эмбриона. Клетки переживут обратное путешествие, но даже если умрут, внутри моего тела им не угрожает разложение. Они не войдут в контакт с возбудителями гниения. На Кольцах мы научимся активировать и подавлять различные гены для воссоздания различных каст, прямо как это происходит в природе. У нас будут миллионы рабочих, армии воинов, если потребуется, а возможно, даже органические космические ракеты, выращенные из измененных крылатых особей. Если все сработает – как думаете, кто тогда меня вспомнит, а? Меня и мои самонадеянные мелкую жизнь и мелкую жертву?
Мирная воззрилась на него; даже громоздкие очки не скрывали ее уважение и даже страх.
– Значит, вы действительно готовы это сделать.
– Я принес в жертву свои время и энергию. Я ожидаю отдачи, доктор.
– Но это же похищение. Вы говорите о выведении расы рабов.
Африэль пожал плечами с презрением:
– Вы играете словами, доктор. Я не причиню этой колонии никакого вреда. Может, украду несколько часов труда рабочих, пока они подчиняются моим химическим приказам, но такую крупицу они не заметят. Признаюсь в убийстве одного яйца, но это преступление не страшнее человеческого аборта. Я украду штамм генетического материала. Можно ли считать это похищением чего-то живого? Я так не думаю. Что же до возмутительной мысли о расе рабов – отвергаю ее с ходу. Эти существа – генетические роботы. Они рабы не больше, чем лазерные буры или грузовые танкеры. В самом худшем случае они станут нашими домашними животными.
Мирная задумалась. Много времени это не заняло.
– Ваша правда. Навряд ли обычный рабочий будет глядеть на звезды и тосковать по свободе. Это просто безмозглые евнухи.
– Именно, доктор.
– Они просто работают. На нас или на Рой – для них значения не имеет.
– Вижу, вы разглядели прелесть моей идеи.
– И если все получится, – продолжила Мирная, – если все получится, наша фракция астрономически разбогатеет.
Африэль искренне улыбнулся, не замечая неприятный сарказм на ее лице.
– А личная прибыль, доктор… ценные знания человека, первым применившего такую технологию… – он говорил тихо, спокойно. – Когда-нибудь видели азотный снегопад на Титане? Я подумывал обустроиться в тех краях – создать поселение больше, намного больше любого из тех, что возможны сейчас… Построить настоящий город, Галина, место, где человек сможет забросить правила и дисциплину, что раздражали его всю жизнь…
– Теперь уже вы заговорили о дезертирстве, капитан-доктор.
На миг Африэль замолчал, потом с трудом улыбнулся: